Рауль искренне расхохотался, а затем сказал:
— Успокойся! Господин де Ноэ обожает свою жену не меньше прежнего, но ему было необходимо совершить какую-то поездку. Куда и зачем — этого я не знаю, и будет лучше, если ты даже не станешь расспрашивать меня об этом. Зато я надеюсь, что ты посвятишь меня во все, что произошло в это время в Париже!
Маликан взял Рауля за руку и подвел его к двери кабачка, после чего сказал, показывая на одно из окон верхнего этажа Лувра, в котором смутным пятном виднелась какая-то женская головка:
— Смотрите, если у вас зрение так же остро, как у старика Маликана, то вы узнаете в этой даме мадемуазель Нанси, ту самую, которая сумеет лучше меня, старика, посвятить вас во все происшедшее! Знаете ли, — прибавил он, хитро подмигивая правым глазом, — мы, мужчины, никогда не сравнимся в осведомленности с женщинами!
Неизвестно, обладал ли Рауль таким же острым зрением, как Маликан, или любовь является лучшим биноклем, но он сейчас же узнал белокурую Нанси, и сердце у него забилось.
— Ты прав! — сказал он, поспешно отвязывая лошадь. — Нанси должна знать многое, чего не знаешь ты!
Затем, попрощавшись с Маликаном, он вскочил в седло и галопом погнал лошадь к Лувру, у зарешеченных ворот которого постучал эфесом шпаги.
Швейцарец-часовой открыл калитку и, узнав пажа, воскликнул:
— А, мсье Рауль! Это хорошо, что вы приезжаете днем, а то с возвращением королевы Екатерины…
— Что такое? — удивленно переспросил паж.
— А то, что с возвращением королевы Екатерины ночью никто не имеет права входить в Лувр.
— Как, разве королева Екатерина вернулась?
— Да, — ответил швейцарец, пропуская пажа во двор.
Рауль въехал в двор, бросил поводья первому попавшемуся солдату и стремглав понесся вверх по маленькой лестнице, которая вела в верхние этажи Лувра, то есть в помещения пажей и камеристок.
На первой же площадке он встретил Нанси, которая, то краснея, то бледнея, ждала его. Она без всяких околичностей бросилась к нему на шею.
— Ах, милочка Рауль! Честное слово, я глубоко почувствовала твое отсутствие! — воскликнула она, после чего взяла его за руку и потащила наверх. — Скорее! Сегодня в Лувре танцевали, и все спят еще!
— А, так в Лувре танцевали?
— До утра!
— Черт возьми! — пробормотал Рауль, который связывал это обстоятельство с возвращением королевы Екатерины.
Нанси провела Рауля в свою комнату и толкнула его на табурет, тогда как сама уселась в большом кресле, где свернулась клубочком вроде хорошенькой кошечки.
— Бедный Рауль, в каком ты виде! — сказала она, оглядывая запыленную одежду пажа.
— Господи! — ответил Рауль. — В дороге мне некогда было заниматься туалетом. Надеюсь, что вы простите меня!
Нанси улыбнулась, показывая два ряда великолепных жемчужно-белых зубов, после чего спросила:
— Ну-с, как мы путешествовали?
— Да, в общем, очень хорошо, только… было очень грустно!
— Неужели?
— Ну да! Ведь я все время думал о вас!
— Гм! — сказала Нанси. — Вот уже три недели, как я жду этого ответа! Иначе, разумеется, и быть не могло!
— Вы сами отлично знаете, что я вас очень люблю, Нанси!
Камеристка королевы Маргариты слегка покраснела и не выказывала ни малейшего сопротивления, когда Рауль взял ее маленькую ручку и принялся страстно целовать ее.
— Да, вот что, Нанси, — сказал паж, когда его чувства получили некоторый исход, — неужели правда, что королева Екатерина вернулась? Ведь король торжественно заявил, что она будет сослана в Амбуаз, откуда не выйдет до самой его смерти?
— Да, он заявил это, но теперь уверен, что королева ему так нужна, что ему без нее не обойтись!
— Ну вот еще!
— В Амбуаз она и была сослана после свадьбы принцессы Маргариты, но из своего уединения не переставала следить за делами королевства. И вот однажды она открыла заговор гугенотов, о котором и сообщила королю.
— Заговор?
— Да. Во главе его стоял какой-то лимузенский дворянчик по имени де Кот-Гарди, которого и удалось арестовать по точным указаниям королевы.
— Это странно!
— Заговорщика пытали, но в Лувре усиленно говорили, что пытка была чистейшей комедией.
— Да зачем же?
— Постой! Этот господин под пыткой признался во всем, и его приговорили к смертной казни, которая должна была состояться вчера утром. Но когда пришли за осужденным, оказалось, что он таинственным образом убежал!
— Да где он был заключен?
— В Шатле.