Собака прорвалась между топающими неуклюже ногами гливеров и кинулась к палатке. Гливеры, все как один — их было пятеро — повернули головы. Один из них заметно сглотнул слюну и облизал распухшие губы.
— Я, конечно, понимаю… Ну и что!.. Ну, они бы его съели, были бы сыты… Ты, Титания, зря кобеля спасаешь! Они же друг друга сожрут… Ночью втихаря зарежут, а утром при всех сожрут, скажут, что корова приблудилась, а это не по уставу!..
— А животное по уставу терзать!? — тихо взвизгнула Титания, прижимая к себе роющего лапами землю кобеля. — Бобочку кинжалом колоть!
— Про собачину в уставе сказано: в крайнем случае можно, а у нас теперь сплошной крайний случай, у нас теперь не крайности вообще нет… Эпикур возвысил голос. — Где, черт подери, карта!? Второй час, а я позиции представить себе не могу!..
Громко, на весь лагерь вдруг заговорило радио:
— Последние новости вкратце! Наше правительство разорвало договор о временном перемирии с правительством грилей, — диктор вещал зажигательно, с азартом, как и полагается столичному диктору из Института. Вице-губернатор Раули плюнул на воротничок полковнику Кентурио. Вторая армия мумми-смертников, выставленная против наших полупехотных соединений, насчитывает сегодня около двадцати тысяч бронемашин!..
Недавно введенная форма краткого изложения не всем нравилась. Гливеры морщились.
— …Они плодятся, как кошки и шакалы, им не страшно умирать!.. Наш президент-генерал зовет вас плодиться и умирать!.. В воздушном бою над Тройным озером сбито четыре машины пряных, потери с нашей стороны: два зенитных пулемета и один раненый солдат… Информация из лаборатории Сенеки на этот час еще не поступила. Передаем новости в подробном изложении!..
"Хоть бы она вообще не поступила… — отметил про себя Эпикур, потирая мокрыми пальцами свой блестящий живот. — Всегда лучше о чем-нибудь догадываться, чем это что-то наверняка знать!"
— Заткните, кто-нибудь, ему динамик! — рявкнул он.
В широкий раструб репродуктора ударила пластиковая бутылка; на полуслове голос столичного диктора неприятно хлюпнул и смолк.
— Титания, ну где же карта?! Вакси, может быть, ты мне скажешь, где карта!?
Голова Титании исчезла за пологом палатки, сухая рука втащила за собою внутрь и пса. Брезент пошевелился. В покачивающейся щели появилась двупалая багровая клешня. Пальцы сжимали большой потертый квадрат пластиковой карты.
— На, подавись! — сказал Вакси. — Изучай!
Рука убралась, карта шлепнулась на землю рядом с открыткой. Эпикур лениво разглядывал лагерь. Гливер, что швырнул бутылку в динамик, бутылку эту подобрал, и, запрокинув голову, присосался. По подбородку солдата полились прозрачные спиртовые слюни.
Санитарка бинтовала кому-то ногу, а другой кто-то, тоже в комбинезоне, подбирался к ней сзади, пытаясь заглянуть под серый халат; гливер лениво прихлебывал из бутылки; повар с лязгом захлопнул крышку котла, и запах на поляне переменился. Эпикур со свистом втянул воздух: на общем фоне теперь выделялся какой-то приятно-островатый фруктовый запах.
"Яд, к сожалению, а вкусно пахнет, — подумал Эпикур. — Устав запрещает есть плоды. Хорошо бы разрешить в уставном порядке, хотя бы, как эксперимент. Накушались и умерли, а потом нас оживят!… Пожалуй, нет, у нас не оживят, у нас, дай Бог, бульдозер пришлют, а то вон как "Дугласа"-то раскидало по камням, жуть!…"
Гливеры бродили между разбросанных своих ранцев и мисок, их долговязые с длинными до колен болтающимися руками фигуры, маячили среди толстых и шершавых древесных стволов. К деревьям были прислонены карабины, и свисали на ремешках сверху, с веток, истекающие свежею смазкой автоматы. Сонные, неумытые и полуголодные солдаты казались, ни к чему не пригодными, а ведь именно их после необходимых расчетов Эпикур потащит в бой.
Непонятно только, куда в бой? Брать скалы? Неумно. Наверно, хватит уже там разлагающейся под солнцем дивизии "Дуглас", похожей теперь на позавчерашний праздничный ужин. Атаковать окопы грилей? Нет, такого приказа еще не было! Хотя, все может быть, плюнули же на воротничок в верхах… Мумми-смертники, вот бы кого с удовольствием поколотил Эпикур! Как ему нравилось вскрывать эти, не заваренные еще намертво консервные банки, выковыривать оттуда штыком, словно мокрую креветку из раковины тонким перочинным ножичком, недоделанных мумми, лишая их предполагаемого бессмертия!!.. Могут пряные наскочить, они всегда неожиданно, тут уже не выбирать, а драться!
Карта, разложенная на земле у ног Эпикура, была помечена в уголке грифом: "Полусекрет. Изучил — уничтожь!". На карте лежали тени. Тень ветки очертила полосу окопов, другая тень, полная листьев, шевелящаяся, падала на белые разрезы скал. Передняя часть карты, у самых носков ботинок, была затемнена. Здесь в джунглях базировалась и атаковала полевую кухню рота Эпикура.