Солмаз. Почему - несомненно?
Мурад. Потому, что, кроме того, что она рассказывала мне, что-то я видел и своими глазами.
Солмаз. Что ты видел?
Мурад. Я не могу тебе рассказать, но, поверь, у меня есть основания быть уверенным в этом.
Солмаз. Ну ладно, есть основания - верь. Но хотя бы мне об этом не говори.
Мурад (вскакивая с места). Ты меня неправильно поняла. Честное слово... Между нами ничего не было... Я имел в виду совсем другое.
Солмаз. Не знаю, что ты имел в виду, но уверена в одном: тебя, вот лично тебя, водят за нос. И ты убедишься в этом очень скоро. Но уже будет поздно...
Мурад. Да нет, нет... Поверь мне - нет, никого не водят за нос и никого не пытаются заманить или поймать на удочку. У тебя странное представление обо всем этом... Кому я нужен как объект охоты? Ну, подумай! Ты же сама предлагала мне посмотреть на себя в зеркало. (С усмешкой.) Это тебе кажется, что лучше твоего мужа нет...
Солмаз. Теперь мне это не кажется...
Мурад. Ну, казалось. А ей-то зачем я, если бы действительно не понравился? Она же красивая женщина. Актриса. Ты думаешь, у нее нет поклонников?
Солмаз. Я ничего не думаю. И давай кончим говорить на эту тему.
Мурад. Ладно. Давай кончим... Но мне бы хотелось объяснить тебе, что дело не в чьем-то коварстве и желании заманить того или иного человека. Просто существуют люди, живущие чувствами, а не какими-то раз навсегда утвержденными правилами, они не врут и не уговаривают себя, что все хорошо у них в жизни, если совесть и чувства говорят им обратное. Они свободные люди.
Солмаз. Это не свобода, а распущенность. Легче всего так жить.
Мурад. К сожалению, это только кажется. Мы сами ограничиваем себя набором каких-то правил и уже не можем выбраться из этого огороженного пространства, даже если начинаем задыхаться в нем. (Возвращается к своему столу, садится.)
Солмаз. С нормальными людьми этого не бывает, порядочный человек от правил приличия не задыхается... (Молчит некоторое время.) Я вот думаю об этом несчастном мальчике, сыне слесаря.
Мурад. А по-моему, он не несчастный, а просто необычный.
Солмаз. А похож на тронутого.
М у р а д. Может быть, он гений.
С о л м а з. Отец его очень любит.
My р а д. Да.
С о л м а з. Даже этого слабоумного любит отец.
Мур ад. Не называй его слабоумным, это неблагородно.
Со л м аз (взрывается). Знаешь, хватит! Что ты бубнишь мне все время о благородстве? О каком благородстве ты говоришь, когда убегаешь из собственного дома только потому, что кто-то поманил тебя пальцем? А твои обязательства перед сыном? Надеешься, что он поймет тебя, когда вырастет? Нет, милый. Я тебя предупреждаю - никогда этого не будет. И не удивляйся, если когда-нибудь твой сын не будет с тобой здороваться, не удивляйся. Я тебе это обещаю!
М у р а д. Ты на самом деле это сделаешь, если я уйду?
С о л м а з. А ты рассчитываешь на что-нибудь другое?
М у р а д. Я ничего не рассчитывал. Один раз в жизни я хотел сделать что-то, не думая о последствиях.
В дверь просовывает голову Саша Абрамян. Он худой, юркий, говорит быстро, иногда по нескольку раз повторяет одно и то же слово.
Саша. Здравствуйте, можно?
Мур ад (не очень приветливо). Можно...
Саша (остановившись на равном расстоянии от обоих супругов). Что-то случилось? Я, кажется, некстати!
С о л м а з. Тебя Роза прислала или ты сам прибежал?
Саша. Какая Роза?
С о л м а з. Твоя жена.
Саша. Почему? Я сам забежал, по дороге. А что случилось? (Шагнув к Мураду, свистящим возбужденным шепотом.) Ни в чем не признавайся, все отрицай! (Громко Солмаз). Роза мне ничего не говорила.
Солмаз. Не сказала тебе, что я звонила?
Саша. Звонила?
Солмаз. Ты когда с ней говорил?
Саша. Говорил? (Закатывает глаза, вспоминая.) Минут десять назад.
Солмаз. И она тебе ничего не сказала о моем звонке?
Саша. Почему не сказала? Сказала.
Солмаз. Что сказала?
Саша. Но это же ошибка. Как ты могла поверить? Мурада перепутали с кем-то другим. Я тебе точно говорю. Произошло недоразумение. Это не он шел с ней.
Солмаз. А у вас в доме они тоже по ошибке познакомились?
Саша. У нас дома?
Солмаз. Да. У вас.
Саша. Ну какое это знакомство! Полно же народу было. Как все, так и они.
Солмаз. Давно сводничеством начали заниматься?
Саша. Кто?
Солмаз. Ты и Роза.
Саша. Ну, как тебе не стыдно! (Идет к Солмаз, пытается обнять ее за плечи.)
Оттолкнув его, Солмаз выходит из комнаты.
(Мураду.) Все отрицай, все отрицай: ничего не было, ничего не знаешь, никого не видел... Я спрашивал у опытных людей - все надо отрицать...
М у р а д. Как могла Роза наговорить такие гадости о ней?
Саша. О ком?
М у р а д. О Лене.
Саша. О Лене? Мы ее совсем не знаем, два раза видели, два раза. Роза же не от своего имени говорила, ни в коем случае. Только то, что от других слышала... А ты должен все, все, все отрицать. (Оглядывается на дверь и потирает руки.) А как тебе удалось? Я даже поверить не мог, когда Роза сегодня сказала. Потрясающе! Первоклассная женщина! Молодец... Рад за тебя от всей души... Я с тобой, я с тобой... (Осторожно.) Скажи, а это правда, что ты подал заявление о переводе?
М у р а д. Да, правда.
Саша. Значит, правда! А мы не поверили.
М у р а д. Так вот почему ты прибежал?
Саша (бурно). Нет-нет... Ты не должен так говорить! Никогда в жизни!.. Разве можно?! (Умолкает, понурив голову, вдруг сознается.) Да, и из-за этого тоже. Ведь все об этом говорят, весь институт спрашивает у меня, а я ничего не знаю... Зачем ты это сделал?
М у р а д. По-моему, ни для кого не было секрета, что я ушел из нашей лаборатории временно, и все знали, что продолжаю работать над нашей темой. А уж для тебя-то это совсем не должно было быть неожиданностью. Сколько раз я тебе говорил о том, что так больше продолжаться не может...
Саша. Да, конечно, ты говорил... Но понимаешь - ведь много лет прошло... Честно говоря, никто уже не верил... Нет, не Думай, мы не осуждали тебя, все понятно, отказаться тогда было очень трудно, все понятно, еще бы, такой случай! И потом, ты же все это время как бы оставался с нами, ты не бросил нас... Поэтому никто слова про тебя плохого не сказал. Нет, нет... Но ты сам мучился... Правда ведь? Особенно первое время. Поэтому все жалели тебя...
М у р а д. Жалели?
Саша. Нет-нет. Ты не понял. Конечно, многие завидовали и радовались за тебя тоже. Еще бы - своя лаборатория! Но понимаешь.... если бы ты сам был доволен... А так все видели, что с тобой творится. И поэтому жалели. Но это первое время. Потом все забылось, и все успокоились.
М у р а д. К сожалению.
Саша. А ты твердо решил?
My р а д. Да.
Саша. Мне сказали, что Азимов точно уйдет на пенсию в будущем году. Может, подождешь? Мало осталось.
М у р а д. Нет уж, хватит. Я и так слишком долго ждал, полжизни прошло в ожидании.
Саша. Да, наверное, ты прав. Ты прав. Честное слово. Жалко, конечно, отдать такую должность этому дураку Гасанову, и в окладе ты потеряешь, но, клянусь, ты прав. В конце концов тема для тебя важнее всего. Теперь ты быстро ее добьешь... Правда?
М у р а д. Надеюсь.
Саша. А об этой акробатке никому ни слова. Ни в чем не признавайся!
М у р а д. Я уже все сказал Солмаз.
Саша (взволнованно). Это ошибка! Ошибка! Вое скажут, что это ошибка! Надо было отпираться до конца.
Мурад. Я сам ей рассказал. Никто меня не видел с Леной.
Саша. Зачем? Зачем? Зачем рассказал?! Скажи мне тоже: какие были причины?
М у р а д. Я должен был это сделать, я не мог поступить иначе.