Лицо отца Евы преобразилось, он никогда не мог подумать, что сам Алан Дзагоев окажется моим любимым дядюшкой. Об этом нельзя было узнать из документов, никто не знал этого в городе. Я старательно хранил эту тайну, надеясь, что когда-нибудь жизнь разведёт нас.
- Неожиданно. – проговорил Генерал, отпуская меня и отходя на безопасное расстояние. Если бы я мог сфотографировал бы лицо Генерала, чтобы поставить для себя в рамочку.
- Я узнал, что ты активно интересуешься Адамом и решил лично убедиться, что тобою движет лишь желание узнать его получше, как своего будущего зятя. – дядя уже был осведомлён о моих отношениях с Евой.
- Не буду скрывать, что не хочу видеть свою дочь рядом с твоим племянником. – Генерал говорил уверенно, и в этот момент я его зауважал. Мало кто мог устоять перед напором Дзагоева. Обычно люди начинали при нём копать себе могилу.
- Почему же? – губы Дзагоева скривились в хищной улыбке. – Адам – отличная кандидатура для твоей девочки. Или ты считаешь свою семью лучше моей?
- Не собираюсь с тобой обсуждать будущее своей дочери. – Генерал был непреклонен.
- Алексей. – голос Дзагоева скрежетал. Дядя провёл рукой по волосам, убирая чёлку. В этот момент он очень сильно напоминал мне меня. И от этого стало противно на душе. – Если я ещё раз увижу тебя рядом с Адамом, то не буду больше так любезен. Свои отношения выясняй со своей дочерью, племянника моего не трогай. Если дети хотят жить вместе, пусть живут. Я готов лично предоставить им кров и материальную помощь.
Это был тонкий намёк. Я сжал кулаки, чувствуя, как меня трясёт от злости.
Я не хотел иметь ничего общего с этим человеком, мне ничего не было нужно от него. Его кровавые деньги пусть оставляет себе. Родители уже погибли из-за бабла, я не собирался повторить их участь.
У меня была цель – получить образование и билет в будущее, где нет бандитизма и чёрных схем. Я собирался зарабатывать честным трудом и не иметь ничего общего с криминалом. Я не хотел ничего общего с Аланом Дзагоевым.
Поэтому, когда родители погибли я отказался жить с ним. Чтобы он ни делал, я убегал из дома. Тогда он отправил меня в детский дом, но продолжил приглядывать.
- Алан.
- Иди уже отсюда, мне нужно поговорить с племянником. – даже тут Дзагоев подчёркивал, что всё в городе принадлежит ему. Генерал наступил себе на горло, выругался и пошёл к лестнице. Ему ничего не оставалось как исчезнуть.
Мы с дядей остались вдвоём. Говорить нам было не о чем.
- Решил обзавестись семьёй? – поинтересовался он лениво, подходя ко мне ближе.
- Тебя это не касается. – огрызаюсь, не желая с ним говорить. Видеться с ним у меня не было желания.
- Ты знаешь, что девочки больше всего любят стабильность. С милым рай и в шалаше, как говориться, но хочется кушать и спать в тепле. Ты способен обеспечить красавицу едой и теплом? – спрашивает Дзагоев лениво, давя на больное. – Может быть тебе нужна работа? Более высокооплачиваемая?
- Обойдёмся тем, что у меня есть. – лучше честно работать на шиномонтажке, чем заниматься криминалом за огромные деньги.
- Ну смотри, Адам. Рано или поздно она уйдёт от тебя, потому что у тебя ничего нет. Любовь питается материальными благами.
- Это твоя версия.
- Это истина. – глаза Дзагоева сверкают. – Моя сестра уже ушла в шалаш и чем это всё закончилось?
- Родителей убили из-за тебя. – голос садится от беспомощной злости.
- Их убили из-за того, что твой отец был слабым, Адам. – говорит он и направляется снова в темноту. – Когда-нибудь ты повзрослеешь и посмотришь правде в глаза. И да, не благодари, что в очередной раз спас твою задницу.
Ева.
Жутко неловко у Грома в комнате. Тут пахнет мужчинами. Здесь всё такое тесное и чужое. И Адам сам не свой, темнее тучи. Понимаю сейчас, почему его многие боятся, от него так и исходят разряды дикой злости, они бьют практически физически по нервам.
- Квартира родителей сдаётся, я попрошу квартирантов съехать, чтобы мы могли переехать туда. – говорит Адам, удивляя меня. Выглядит он серьёзным. – Там нет хорошего ремонта, но зато своё жильё и попросторнее чем тут.
В какой раз он удивляет меня?
- Не нужно так переживать, Адам. Я придумаю что-нибудь. – К совместной жизни я не готова. Становится страшно.
- Ещё слово и я выпорю тебя. – предупреждает Гром. – Я провожу тебя в душ, он общий на этаже. Прослежу, чтобы ничего не случилось, а то ты так и притягиваешь неприятности на свою попку. У нас тут, знаешь ли, мало красивых девчонок.