Приходят известия от Березина. Оказывается, его сына Георга и жену Кэт похитила германская секретная служба, требуя в обмен на них раскрытия секрета радиотита — радиоактивного вещества, лучами которого можно уничтожить миллионы людей… Березин прибывает в Париж. Друзья обсуждают создавшееся положение. Можно было бы с помощью чудо-лучей превратить Германию в море пепла. Но ведь погибнут невиновные, да и Кэт с Георгом так не освободить… И друзья решают захватить в плен самого кайзера Вильгельма, чтобы обменять его на Кэт и Георга. На гигантском самолете «Мистер Блом» они пересекают линию фронта, нападают на ставку кайзера, захватывают его…
Увы, окончание романа неизвестно (да и завершил ли его автор?).
Летом 1917 года И. Ряпасов уехал во Владикавказ, редактировать газету. И пропал на много лет. Напрасно после окончания гражданской войны разыскивали ею брат Павел и сестра Ольга. Они пришли к выводу, что Иван Григорьевич погиб. Но он был еще жив.
Октябрьская революция застала его в Ставрополе, где он работал в городской управе вплоть до взятия города красными, после чего служил в совнархозе, затем секретарем полиграфического отделения — и, заболев желтухой, вынужден был оставить службу. Но это был уже не прежний Иван Григорьевич…
В 1918 году произошло в жизни Ряпасова событие, потрясшее его до глубины души, превратившее безбожника в глубоко религиозного человека, потерявшею интерес к прежней деятельности беллетриста.
Возвращаясь поездом из служебной командировки в Армавир, Иван Григорьевич вместе с другими пассажирами был схвачен матросами из отряда Медведева. Скоропалительный «трибунал» приговорил Ряпасова вместе с другими пассажирами к расстрелу как «шпионов Керенского». Потрясенный происходящим, Ряпасов уверовал, что это-наказание ему за стародавние прегрешения, и всю ночь перед расстрелом каялся Николаю Чудотворцу… А утром, когда осужденных повели на расстрел, произошло подлинное чудо. Уже возле места казня конвой встретил коменданта города, который отпустил всех арестованных домой.
С того дня Ряпасов стал другим человеком. Глубоко верующим. И ничего не боящимся. Люди, встречавшиеся о ним впоследствии, навсегда запоминали его одухотворенное бледное лицо, глаза с лихорадочным блеском, с расширенными зрачками. Он превратился в религиозного аскета, долгими часами размышляющего о бессмертии души, о родстве всех религий, едином божественном Высшем Духе… Потеряв в годы гражданской войны жену, Ряпасов до конца своих дней остается одиноким. Теперь его преимущественно интересуют книги духовного содержания, всевозможные таинственные мистические явления.
Новые настроения отнюдь не способствовали служебным успехам Ивана Григорьевича. В 1921–22 гг., он работает секретарем ставропольской газеты «Власть советов», пишет статьи на хозяйственные темы, рецензии, фельетоны. К прежним его псевдонимам (Рок и Казбеков, Рок-Казбеков, И. Р-ов) добавились новые — И. Р., И. Востоков, Волжин. Но в ноябре 1922 года Ряпасову пришлось уйти из газеты. Многие его статьи были «не в дугу», например, о колоколах (после того, как было выдвинуто предложение продать российские колокола американцам как медь). И еще не раз ему придется оставлять работу отнюдь не по своей воле, еще не раз он останется без средств к существованию…
В 1923 году И. Ряпасов работает над историко-географической хрестоматией Северного Кавказа. Она была одобрена Госиздатом, но так и не увидела свет. Ряпасов пытался перебраться в Москву, но не смог там устроиться из-за отсутствия жилья. Некоторое время он живет на черноморском побережье, в Ростове, И опять возвращается в Ставрополь, где устраивается на работу хранителем архива.
Странствия продолжались и в 20-е, и в 30-е годы. И. Ряпасов заведует книжным отделом магазина, потом, помыкавшись без работы, — вынужден был уйти, так как не являлся членом профсоюза, — устраивается корреспондентом ростовской газеты «Голос юга». В 1932–33 годах он — секретарь редакции одной из районных газет Ставрополья. Здесь Иван Григорьевич припомнил свои былые увлечения геологией — открыл месторождение цементного сырья высокого качества, подал заявку м на месторождение нефти…
В 1936 году И. Ряпасов вновь вернулся в Ставрополь, преподавал на курсах географию, историю, русский язык. Учительствовал и в средней школе. Продолжал писать статьи историко-географического характера. В 1939–40 гг. в журнале «География в школе» помещен очерк о предполагавшемся Невинномысском канале, в журнале «Наука и жизнь» — статья «Редкое небесное явление». Последняя статья И. Ряпасова была напечатана в 1941 году. В ней он рассказал о развалинах древнехазарского города Маджары на Куме, последней столице хазар.
Осенью 1941 года, копая окопы на подступах к Ставрополю, Ряпасов простыл, заболел воспалением легких. Болезнь тянулась долго, и, когда к городу подошли немцы, эвакуироваться он не смог. А может, и не очень стремился. У Ряпасова после 1918 года вообще атрофировалось чувство страха: во время бомбежек, артналетов он спокойно ходил по городу, среди рушащихся стен и горящих зданий.
Фашисты мобилизовали Ряпасова на земляные работы, угнали на Украину, потом в Польшу, Чехию, Австрию… Вместе с тысячами других пленников он трудился с утра до вечера, причем кормили рабов отвратительно. И все-таки тяжело больной, пожилой Ряпасов держался.
В 1945 году, после освобождения, он вернулся на родину. Но за «сотрудничество с врагом» уже в 1949 году Ряпасов был арестован и осужден на 25 лет. Это был уже иссохший согбенный человек с рыжеватой бородкой клинышком. В толпе зэков он выделялся необыкновенно одухотворенным лицом…
Наступил 1954 год. Актюбинскнй суд освободил Ряпасова. Ему удалось выхлопотать себе место в доме инвалидов в Черкасской области. Здоровье было подорвано окончательно. Последние месяцы Ряпасов почти не вставал с постели, испытывая страшные муки. В эти дни его отыскали родные — брат Павел и сестра Ольга, краевед А. Шарц. Однако увидеть родных ему не пришлось. Последние дни он был в беспамятстве. 3 сентября 1955 года Ивана Григорьевича Ряпасова не стало. Не стало талантливого, доброго, чистого душой человека, которому обстоятельства не дали раскрыться до конца. А сколько бы смог сделать этот литератор-самородок, так мечтавший стать «русским Жюль Верном»…
Виталий Бугров, Игорь Халымбаджа
Довоенная советская фантастика
Напоминаем читателям: начало данного обзора (от «А» до «Т») помещено в предыдущих свердловских выпусках сборника («Поиск-86», «Поиск-89»).
Вкратце повторим, чем привлекла нас эта работа — крайне трудоемкая, хотя налицо довольно-таки обширная критическая и библиографическая литература.
Во-первых, очень многое просто не учитывалось нашими предшественниками — и потому до сих пор остается в тени, ускользает от внимания исследователей, а значит — и из ноля зрения рядовых читателей НФ.
Во-вторых, именно аннотированная биобиблиография способна, нам кажется, наглядно представить читателю, с одной стороны, состав авторов, вносивших свой — разумеется, неравноценный — вклад в общее дело становления нашей фантастики, а с другой стороны — обилие НФ тем, идей и ситуаций, с высоты наших — теперь уже девяностых — годов кажущихся иной раз откровенно неожиданными в произведениях более чем полувековой давности.
Впрочем, воздержимся от излишних повторов: любознательному читателю все равно придется обратиться к предыдущим публикациям.