***
Том встал рано, так что приехал в дом до того, как кто-либо ушел на работу. В отличие от Джесс, ее домовладелица ходила на выборы. Ее звали Джоанна Дэвис, а постер на окне был агитацией ― за нее. Она была кандидатом от партии Зеленых на местных выборах. Джоанна была зарегистрирована, как единственная проживающая в доме, но с ней жили, по меньшей мере, еще две девушки. Том видел, как те уходили. Молодые, вероятно, студентки, снимающие комнаты у Джоанны с оплатой наличкой, как бы поступила и Джесс.
Через несколько минут дом покинула третья женщина. Она заперла за собой дверь. Ей было лет под сорок. Том предположил, что это Джоанна. Она не дошла до машины, так как Том перехватил ее и объяснил, что хотел бы задать ей несколько вопросов, упомянув при этом имя Джесс.
― Не знаю никого с таким именем, ― коротко ответила она. ― Да и с другим тоже, ― добавила она, так как он рассказал ей, что Джесс так же называла себя Евой.
Он пытался до нее достучаться. Объяснил, что он детектив, нанятый ее сестрой, и, что он плотно работал с полицией, но она уже открыла дверцу машины и сбросила сумку с плеч на пассажирское сиденье. Ничто, что он говорил, ее не трогало. Она обогнула машину, открыла водительскую дверь и села. Он уже собирался дать ей уехать, но ее отношение так сильно его разозлило, что Том схватился за пассажирскую дверь и открыл, чтобы наклониться в салон.
― Руки прочь от моей машины, ― выплюнула она.
― Декларируете доходы? От ренты.
Это ее остановило.
― Не ваше дело, ― рявкнула она. По крайней мере, не отрицала, что держит жильцов.
― Вероятно, считаете, лишь немногие обязаны платить налоги, так? Лично я серьезно к этому отношусь. Что-то у меня есть ощущение, что электорат тоже к этому серьезно относится, а местную газету это очень заинтересует. Большинство кандидатов в местные выборы не пользуются широким вниманием общественности, но вы окажетесь на первой полосе.
― Ах, так вы меня шантажируете? ― проворчала она.
― Я всего лишь оказываю давление, Джоанна. Как вы отреагируете, зависит от вас.
Она посмотрела на него, словно пыталась понять блефует он или нет.
Через минуту они вошли в дом.
― Я опоздаю на работу, ― пробормотала она.
― Валите все на дорожные работы.
― Только вот я на другом конце города.
― Тогда валите все на расследование пропажи человека, когда-то жившего с вами. Решайте сами.
Это ее заткнуло.
Том показал ей фотографию Джесс, а затем рассказал о Лене и ее страхе за сестру. Когда он снова встретился с возражением, что Ева, имя, под которым она была известна Джоанне, скрывалась от жестокого бойфренда, а Том подходит под его описание, он написал на листке бумаги номер Йена Брэдшоу и вырвал его из блокнота.
― Позвоните этому человеку. Йен ― детектив сержант. Он за меня поручится.
Джоанна посмотрела на номер и, должно быть, решила, что самого предложения достаточно.
― Ева жила у меня всего пару недель, ― с запинкой начала она. ― Я едва ее знала. Я вообще ничего о ней не знаю. Мне пришлось брать жильцов после того, как съехал мой бывший. Только так я могу заплатить за ипотеку.
― Понимаю, ― ответил он, отчего она заметно расслабилась, ― но избиратели могут не понять.
Джоанна посмотрела на него со злобой.
― Я, правда, не знаю, чем могу помочь.
― Ева жила здесь до недавнего времени. Это ее последнее известное местонахождение. Мне нужно знать, где она может быть теперь. Я не драматизировал, когда сказал, что искренне боюсь за ее жизнь, если не найду ее первым.
И Том рассказал, что Джесс убегала от группы жестоких людей.
Его слова крайне встревожили Джоанну Дэвис.
― Не могу поверить, что она притащила это ко мне на порог, ― сказала она.
Том понял, что это отличная лазейка.
― Вы тоже можете быть в опасности, ― предупредил он ее. ― Я довольно легко вас нашел. Следующий, кто постучится к вам в дверь в поисках Джоанны, может оказаться не таким добрым.
― Я лишь знаю, что она уезжала в спешке. Сказала мне, что ее нашел бывший парень.
― На самом деле это был частный детектив.
― Мы немного поспорили из-за арендной платы, потому что она сказала, что не может позволить себе нормально мне заплатить, но я настояла и, в конце концов, она заплатила. Все было по справедливости, ― заметила она, словно убеждала в этом саму себя. ― Ева была расстроена, когда уходила, и сказала, что не знает, куда пойти и что делать. Я посоветовала ей обратиться в убежище.