Ползти, хоть на карачках было удобнее, не в пример как раньше, змеей. Антон двинулся дальше, и ход стал расширяться, и Антон понадеялся, на что впереди будет зал, в котором сможет отдохнуть. Как потом вспоминал, сознание было действительно затуманено. Может быть, газы были в пещере, может, игры ума, но и мысли не было о возвращении назад.
— Все! Еще две минуты и надо будет отдохнуть, — решил Антон. Но ничего не получилось. Ход стал понижаться и вдобавок закапала холодная вода с потолка. Еще пара метров и Антон начал скользить. Напрасно пытался тормозить, хватался за стены, сильно ободрал руки, а скольжение продолжалось.
Хуже того, ход сужался, и пол понизился еще сильнее. Антон испугался, он вытянул вперед руки, зажал рукава куртки, чтобы окончательно не сорвать кожу и мясо с кистей рук. Ноги он расширял в стороны, и чувствовал, как рвутся кроссовки.
Скольжение превратилось в падение. Сейчас Антон опасался только того, чтобы не уткнуться на скорости головой в каменную стену. Он просто сильнее вытянул руки и отдался движению. Голову он немного поднял, чтобы не расцарапать лицо. По стенам хода метался свет от фонаря. Вся эта фантасмагория казалась падением в ад.
Курточка затрещала, скорее всего, порвалась во многих местах, потому что падение резко закончилось. Антон застрял в этом ходе. Руки были вытянуты вперед. И тело его находилось под углом вниз.
— Наконец-то, — выдохнул Антон. Он заворочал головой. Фонарик освещал узкий ход, впереди была только темнота. Антон попробовал пошевелиться, не получалось. Он застрял и застрял вниз головой.
Глава 3
Наверно, психика не выдерживала, потому что Антон вдруг выключился. Сон, не сон непонятно, на несколько мгновений ему показалось, что он дома в своей кровати. Антон обрадовался и постарался пробудиться. Но не тут-то было. Когда открыл глаза, перед ним была стена пещеры, с каплями холодной воды. Он попробовал пошевелиться, не получилось. Зажало его в области груди. Самое плохое, то, что Антон не мог упереться ногами, да и руками не за что было зацепиться.
Странно, но паника не заполняла тело, как раньше. Может быть, потому, что она поднималась из низа живота и направлялась вверх, а сейчас Антон находился в наклонном положении, и панике некуда было подниматься, разве что в ноги. Он даже улыбнулся. И тут же одернул себя. Что происходит? Он на грани жизни и смерти, и какие могут быть шутки?
Вот в таком состоянии Антон попытался лезть вперед. Он извивался, тянул руки, цеплялся за стены, использовал ноги, ими отталкивался. Но ничего не получалось. Тогда Антон испробовал еще один метод. Выдохнул, сколько смог весь воздух и снова стал двигаться вперед. Тело немного сдвинулось, сантиметра на четыре-пять. Антон обрадовался, отдохнул и продолжил. Но сколько ни старался, ничего не получалось. Попал в ловушку, — наконец-то дошло до Антона.
Вот тут началась паника. Сейчас Антон не смог отследить, откуда она появилась, паника заполнила все тело, и даже ноги оцепенели и покрылись холодными мурашками.
Антон начал успокаивать себя. Ничего не получалось. Он и дышал глубоко, хотя после того, как продвинулся вперед, показалось, что стало наоборот хуже. Дыхание не помогало, вдобавок вроде бы и фонарик начал светить слабее, чем раньше. И поменять батарейки не было никакой возможности, ведь они были в нагрудном кармане.
Захотелось плакать. Сознание, вернее, та часть его, которая была детской, взяла власть, и Антону вдобавок к страху, стало жалко себя, так жалко, как никогда не было в жизни.
Слезы выступили и закапали вниз. Это действие включило часть, которая начала командовать. Прекрати плакать! Ты взрослый человек! Соберись! Начинай думать! Эти внутренние окрики подстегнули Антона, и он зашевелился. Он снова толкался, цеплялся, выдыхал и вдыхал, втягивал, как мог грудную клетку… Но… ничего не получалось.
Снова захныкала часть, та, которая была ребенком. Опять страх и жалость растекались по всему телу.
На это раз закричала еще одна часть. Она походила на родителя. Она начала успокаивать внутреннего ребенка. Антону показалось даже, эта часть как-то умудрялась гладить ребенка, потому что он потихоньку успокоился.
Через несколько минут Антон заметил, что дыхание стало тихим, коротким и еле заметным. Он попробовал шевельнуться. Сначала ничего не получалось, потом тело немного сдвинулось, скорее всего, хорошо расслабилось, и мышцы уже судорожно не сокращались и меньше мешали продвижению.