Мужчина во фланелевой куртке вошел в лобби, вытирая руки о грязную тряпку.
– Вы, наверное, не разбираетесь в моторах? – спросил он, устало улыбнувшись.
– Простите.
– Дело или в холоде, или в высоте. Это с ней каждый год бывает, прямо как с ее владельцем, – он ударил себя кулаком в грудь, все еще улыбаясь. Когда он обходил стойку, у него на поясе звякнула связка ключей.
– Так чем вы балуетесь? – спросил он.
– Балуюсь?
– Щука? Окунь? Судак? – его глаза, бесцветные, как две лужи с дождевой водой, внимательно меня изучали. – Черт, вы любитель форели до мозга костей. Уж я-то вижу.
– Вообще-то я приехал сюда не ради рыбалки.
– Правда? Жаль. Сейчас рыба в изобилии.
Я достал телефон из кармана куртки и сказал:
– Моя жена провела здесь две ночи в октябре. Может, вы ее помните?
Я показал ему твое фото в моем телефоне.
Он посмотрел на него и произнес:
– Симпатичная.
– Вы ее помните?
– Я не очень люблю распространяться о тех, кто приезжает и уезжает. Не очень хорошо для бизнеса, видите ли. Вот вы говорите, что она ваша жена. А вдруг вы отвергнутый ухажер и преследуете ее? – в его глазах зажглись искорки, и он улыбнулся мне, как бы намекая, что ничего против не имеет.
Я показал ему другое фото, на котором мы вдвоем улыбаемся на фоне заката на носу яхты нашего друга.
– Слушайте, если у вас есть вопросы о вашей жене, почему вы не спросите у нее?
Я убрал телефон в карман, достал квитанцию и положил ее на стойку перед мужчиной.
– Моя жена погибла в декабре, – сказал я. – Когда стреляли в торговом центре в Мэриленде. Это было в новостях.
– О боже, мне очень жаль.
– Я нашел эту квитанцию после ее смерти. Похоже, она провела здесь две ночи и расплатилась наличными.
Он взял листок в руки.
– Да, наличными.
Потом он положил квитанцию на стойку. По выражению его лица было ясно, что больше объяснений не требуется. Он понял, почему я проехал четыре сотни миль, чтобы задать ему вопросы. На одном из его узловатых пальцев красовалось обручальное кольцо.
– Мою жену звали Эллисон Деккер, – сказал я, указывая пальцем на ее имя на чеке. – Скажите, вы ее помните?
Мужчина сжал губы в тонкую линию и едва заметно покачал головой.
– Большинство наших клиентов – бородачи с пивными животами, – сказал он. – Я бы запомнил кого-нибудь вроде вашей жены. Простите.
– Но она же была здесь. Это же ваша квитанция? Из этого мотеля?
– Да, это так.
– Значит, она была здесь. Может, ее регистрировал кто-то другой?
– Больше некому. Шейла, моя жена, убирается в номерах. Клиентов регистрирую только я.
– Тогда я не понимаю…
Мужчина прочистил горло и сказал:
– Слушайте, на сто процентов утверждать не буду. Наши номера выходят прямо на парковку, так что сюда заходят только чтобы заселиться или сдать номер, ну и за мелочью для торгового автомата. Может, ее спутник зарегистрировался, а она пошла прямо в номер или ждала в машине. В этом случае я ее мог не видеть.
– А ее имя могло быть напечатано на квитанции, даже если платил кто-то другой?
– Я мог выдать квитанцию на любое имя, которое мне сказали.
– И часто платят за номер наличными, а не кредиткой?
– Бывает. Обычно я добавляю десять процентов к счету, если платят наличными. Чтобы покрыть возможный ущерб. Некоторые пачкают стены или воруют батарейки из пультов. Если я не знаю номер кредитки, то покрываю ущерб из тех процентов. Но в показанной вами квитанции нет никаких дополнительных сумм. Значит, тот, кто платил, показался мне благонадежным.
– Я просто не понимаю, – сказал я, скорее себе, чем ему.
– Боюсь, другого объяснения у меня нет, – сказал мужчина. – Жаль, что вам приходится через все это проходить. И жаль, что такое случилось с вашей женой. Куда катится этот мир? Кошмар.
– Спасибо, – сказал я в полузабытьи.
– Что-нибудь еще?
Я выглянул в зеркальные окна лобби мотеля и посмотрел на парковку, где на другой стороне дороги в сгущающихся сумерках темнели просветы между деревьями.
– Уже совсем поздно, и я устал. Пожалуй, сниму номер на ночь.
– Будете расплачиваться наличными или картой? – спросил мужчина, и я не понял, шутит ли он.
2
Эллисон, ты останавливалась в этом номере? Те две ночи, что ты провела здесь, в Честере, – те две необъяснимые ночи, проведенные в мотеле «Валентайн», – ты останавливалась в этом самом номере? В одном из двенадцати номеров с цифрой четыре на двери, за которой жужжат торговые автоматы? В комнате с выцветшими обоями, на которых изображены зеленые и коричневые рыбки, выпрыгивающие из воды? В комнате с пятном в форме Техаса на потолке? Смогу ли я уловить эфемерный аромат твоих духов в этом месте, Эллисон? Почувствую ли я твои прохладные губы на своем лбу, когда буду засыпать?