— Здравствуйте, Дания! У меня к Вам просьба: не смогли бы подъехать сейчас в больницу? Надо поговорить. Меня интересует всё, что связано с мальчиком, которого держал в заложниках маньяк по кличке Шатун, — сказала Лина в трубку психологу-аналитику.
Дания обещала помочь и подъехать в течение часа в психиатрическую больницу. Лина сидела в архиве за компьютером и искала информацию о подобных преступлениях или о схожих с ними случаях. Откровенно её уже тошнило, глядя на лица и диагнозы психов. Случаи были разные от банального суицида до непреднамеренных убийств. Больница была закрытым учреждением, и люди, осужденные за преступления и признанные невменяемыми, отбывали здесь положенный срок, но редко кто выходил из этих стен. Так как сроки большинства пациентов были пожизненными. Её привлекло дело душевнобольного Писунова Глеба Корниловича. У него была ярко-выраженное психическое заболевание: шизофрения-раздвоение личности. Преступное поведение. Он представлялся врачом косметологом и охотился за женщинами бальзаковского возраста, которые желали помолодеть. В основном женщины были приезжими, курортницами. Писунов говорил, что у него частная практика, что это дешевле чем в клиниках. Показывал им липовый диплом и приглашал на курс чудодейственных масок природного целительного свойства. Точно никто не знает, скольким женщинам он «помог помолодеть». Но одна написала на него заявление в полицию. Деньги он брал вперёд и заставлял написать расписку, что в случае неполученного эффекта, претензий к нему нет. Так что же было это за лечение? Писунов в начале своего сеанса предлагал женщинам выпить тонизирующий напиток, в который подмешивал небольшую дозу клофелина. Когда те засыпали, раздевался догола, надевал на себя разные головы убитых животных, в основном козлов или свиней. Женщины обычно сидели в кресле. Он надевал на них похожие тухлые маски убитых животных и начинал танец брачного самца. Он мастурбировал, глядя на женщин в маске, по окончанию танца снимал маску с лица женщины и кончал ей на лицо. Растирал обильную сперму по лицу. Поверху намазывал обычный питательный крем. Когда женщина приходил в чувства, она ничего не помнила. А спросить или предъявить претензии не могла или не хотела. Но последняя клиентка притворилась, что выпила напиток, и когда дело дошло до того, что Писунов пытался кончить ей в глаз, ударила его со всей силы по яйцам, оглушила стулом и вызвала полицию. Так Писунов попал в психушку. «Ну, не урод ли,» — подумала Лина. Но самое интересное, что Писунов этот был в скором времени осуждён и расстрелян. Дальше ничего в деле не было. Гриф секретности.
«Надо выяснить и это срочно», — решила Лина.
***
Пришла Дания. Она рассказала Аполлинарии, что новых сведений о мальчике Кирилле Ленском у неё нет.
— Есть в этой больнице один врач, он достаточно пожилой человек, но работает в полную силу, так как у него опыт и много научных трудов по психиатрии. По-моему, ему присвоили звание профессора. Живёт он в Краснодаре, его привозят сюда, чтобы проконсультироваться с ним, когда есть особо тяжёлые случаи. Нам повезло, он сегодня консультирует в больнице. Сейчас обеденный перерыв и профессор любезно выделил нам 20 минут своего времени. Идёмте же, скорее, — говорила Дания, жестикулируя руками.
Профессор Пырьев Радий Атомович (имя и отчество дали ему родители —химики и отчасти физики) выслушал внимательно Лину, которая спрашивала его о мальчике. Казалось, профессор, подобно старому филину спит, держа один глаз прищуренным, но он не спал. Довольно бодро встрепенулся и начал свой монолог:
— Это было лет двадцать назад, может чуть больше. История была громкая ого-го-го! Лично я мальчика не наблюдал. Вёл его психиатр, дай Бог памяти, Быстров. Да! Быстров Игорь Ильич. Милейший доложу я вам человек.
— И что стало с мальчиком? Быстрова можно спросить об этом? — интересовалась Лина.
— Быстров умер лет десять. Мальчика увезли в Краснодар. Сам Быстров сопровождал его. Хотели обследовать его в институте психиатрии и генетики. У ребёнка прогрессировала гомоцидомания, то есть болезненная тяга к убийству с садистскими наклонностями. Больше ничего не могу сказать. Карту мальчика забрали у нас. Поезжайте в Краснодар или сделайте официальный запрос в институт. Могу помочь, — ответил профессор Лине.