Кто отец?
Ираклий родился в Абхазии в большой и дружной семье. У него было четыре сестры и три брата. Рожден он был седьмым ребенком. Если бы он родился последним, будущее его было бы предопределено. Последний сын, самый младший остаётся жить с родителями до последних их дней. Конечно, все дети помогают матери и отцу, но живут отдельно со своим мужьями, женами, детьми. Ираклий любил свободу во всем, а в личных отношениях особенно. Родители сосватали ему невесту из богатой семьи, красивую, милую и покорную. Ираклий представил их совместную жизнь, скучные будни, детей и её, нелюбимую с глазами преданной собаки, и расторг помолвку. Был жуткий скандал, ссора с родителями. Он уехал и вот уже более шести лет в отчий дом не приезжал. Звонил часто, больше маме, высылал деньги на дни рождения родителей. «Так будет правильно» —успокаивал он себя.
Характер у Ираклия был ужасный. Он не следил за языком и говорил то, что думал девушкам и женщинам, за что получал пощёчины. С мужиками было проще, подрались, потом мировую распили и опять вместе по жизни. Найденова для Ираклия была скорее «своим парнем», Пеппи Длинным чулком, Железным Дровосеком, кем угодно, но только не чувствительной девушкой, мечтающей захомутать очередного лоха в мужья. Год назад они с Линой брали одного упыря-преступника. Лина пристрелила урода. Видно, что ей было тяжко на душе, хотя вида не показывала. Тогда Ираклий взял инициативу в свои руки, пригласил Лину к себе. Впервые он увидел, что она нормальная девушка и способна испытывать чувства, присущие женскому полу. А, главное, за что она понравилась ему, была ее непокорность, отсутствие этого противного щенячьего взгляда в ее глазах. В тот вечер у них и случился страстный и незабываемый секс. С того вечера и по сей день он считал ее своей девушкой. Считала ли она его своим парнем — спорный вопрос. Ираклий догадывался, что у нее есть кто-то ещё, но допроса с пристрастием не устраивал. Тем более, что они заключили договор, что их отношения будут без обязательств.
Лина открыла ему двери своей квартиры в шортиках и футболке.
— Проходи, я пиццу заказала, будем ужинать, — сказала Лина.
— Я бы выпил чего-нибудь покрепче, — ответил Ираклий.
— Только водка, — вздохнув тяжело сказала Лина.
— Водка — это как раз то, что надо. Составишь мне компанию? — спросил Ираклий.
Лина в отрицание помотала головой. Её огненно-рыжие волосы рассыпались по плечам, веснушки на лице сияли, как звёздочки на небе. У Ираклия непроизвольно поднялось всё его мужское естество. Хотелось подхватить её на руки и унести в спальню. Но он сдержал свой порыв и успокоил желание овладеть Линой. Аполлинария выключила начальницу и стала обычной смешной и нетипичной девушкой. Она принесла графинчик с запотевшей от холода водочкой. Сообразила закуску. «Прямо хозяюшка, кто бы мог подумать» — размышлял Ираклий. Он выпил молча рюмку водки, следом ещё одну. Ираклий посадил Лину к себе на колени и стал кормить ее, не забывая есть самому.
— Что, ты солнышко мое с веснушками совсем не ешь? Запомни: прием пищи не должен зависеть от внешних обстоятельств. Пусть война или наводнение, роды или до смерти осталось полчаса — святое дело плотно поесть, а дальше будь, что будет, — ласково гладя Лину по волосам, говорил Ираклий.
— Веснушечка, ты мне что-то хотела сообщить, верно? — спросил он Лину.
Лина спрыгнула с колен Ираклия, подошла к окну и некоторое время молчала. Затем, повернувшись к Ираклию, сказала:
— Ира, милый, я беременна. Я уверена, что это твой или твоя.
Она хотела сказать твой сын или твоя дочь, но не сказала. Она сама ещё не осознавала, что внутри неё живёт чья-та жизнь. Ираклий ничего не ответил, налил себе ещё одну рюмку водки. Без закуски. Резко встал, подхватил Лину на руки и унес в спальню. В нем откуда-то проснулась необузданная нежность. Он целовал каждый участочек ее тела. Когда прелюдия закончилась, прижался к ней всем своим телом, она ответила тем же. Обнявшись, они моментально уснули.
В семь утра зверски заорал будильник. Ираклий мысленно хотел раздавить эту звенящую железяку, которая заставляет людей подчиняться её прихоти. Лина так крепко спала, что он не стал её будить. Обмотав вокруг своего торса махровое полотенце, Ираклий пошел в душ.
Омываемый брызгами воды, Ираклий стал переосмысливать сказанное ему Линой. «Какой из меня отец? Я же такая же гончая псина, как и она. Не могу представить нас в роли родителей» — думал Ираклий. Выйдя из душа, оделся, завтракать не стал. Поставил будильник для Лины на восемь утра. Взял Линин ежедневник и на страничке начавшегося дня размашисто написал: «Я сделаю так, как ты захочешь, Веснушечка! Но есть одно условие, ты ответишь мне на один вопрос. Кто второй претендент на роль отца?». Ещё раз взглянув на спящую Лину, он направился к входной двери. Захлопнув дверь Линой квартиры, достал сигареты из нагрудного кармана куртки, достал одну закурил, жадно втягивая в себя сигаретный дым.