За ним в обход дачи поспешили Лина, Баха и ппс-ники. Женщины испугались и не хотели общаться с полицейскими. Баха просил за Ираклия прощение у этих милых тётушек, и они не смогли устоять перед ним, простили Ираклия. Они рассказали, что обходят дачу Быстровых стороной.
— Нечистый там, — сказали тётушки.
Про дачу Кузьмича пояснили, что поджог был, и выгорела она только изнутри. Самого Кузьмича не нашли. Прошло уже три недели. Кузьмич был болтливый человек и собирал про всех всякие гадости.
— Вот, досплетничался. Он ведь ещё и деньги вымогал за секреты свои, —сказала одна из старушек
Вернувшись на дачу Быстровых, Ираклий пинал всё, что попадалось ему под ноги.
— Я ведь был не один здесь? Мираж? Все видели и деда, и сара…
Тут он как будто вспомнил что-то и помчался к сараю с решётками.
— Ломаем дверь, помогайте! — крикнул он парням, ппс-никам.
Дверь поддалась не сразу, стонала, когда ломали и замолчала, предоставив глазам людей то, что скрывала.
На соломенной подстилке лежал старик, на котором был надет ошейник с цепью, встроенной в стене. В железной миске, стоявшей на земле, лежал вырванный язык старика. Рядом валялись щипцы — орудие пыток. По всему телу старика в огромном количестве ползали пиявки, большинство из которых уже насытившись, отвалились и умерли. Наклонившись над лицом умершего, Лина пыталась осознать совершённое с ним. Вдруг изо рта старика что-то прыгнуло пёстрое и гладкое и вцепилось в руку Найдёновой.
— Гадюка! — закричал Ираклий, но Лина его уже не слышала.
Повелитель пиров
Увидев открытые рты и изумлённые глаза присутствующих, Лина изобразила смущённую улыбку и, немного помолчав, засмеялась таким заливистым смехом, что сама на мгновение усомнилась в своём ли она уме.
— Прошу прощения. Воспоминания детства. Любимая книга. А вы что подумали? — обратилась к присутствующим в комнате оперативникам и свидетельнице Найдёнова.
Присутствующие ответили молчанием. Поблагодарив Леонову Людмилу Яковлевну, свидетельницу по делу Быстрова и, проводив её до дверей, Лина почувствовала неприятное ощущение холода внутри своего тела. Сама мысль о том, что её настоящий отец Быстров Игорь Ильич, приводила в ужас. «Нет, это какая-то нелепая случайность, этого просто не может быть, тем более со мной!» — размышляла Найдёнова.
Размышления прервал Ираклий, про которого Лина и вовсе забыла. Забыла она и о вечере, которого ждала с нетерпением. Ираклий обнял её, ласково поцеловал и, подняв на руки, понёс к машине. Он сам сел за руль и всю дорогу молчал. Молчала и Лина. Казалось, что молчание было ожиданием чего-то, что должно родиться и вырваться словами любви только для них двоих.
Они подъехали к дому, вышли, отрыли двери квартиры и только после того, как щёлкнул дверной замок, очнулись от непонятного ступора. Одновременно можно даже сказать синхронно стали срывать с себя одежду и осыпать поцелуями тела друг друга. Прелюдия предстоящей страсти охватила их. Они наслаждались друг другом, вдыхая запахи волос, лаская части тела языком, урча и издавая звуки, более схожие на звериные, нежели на человеческие. Ираклий говорил о своей любви и чувствах на своём родном абхазском. Лина понимала слова любимого и отвечала ему на его же языке, которой не знала до этого момента. Слова признания в любви, слова, которые притягивали её к возлюбленному. Ираклий, одуревший от ласк и жгучего желания овладеть любимой женщиной, всё же взял волю в кулак и, будучи абсолютно голым, встал на колени и преподнёс Лине кольцо, при этом прося её выйти за него замуж. Лина, находясь в подобном состоянии и уже не в реальном мире, ответила, что согласна стать его женой. Мгновение. Ираклий, словно брачный самец, подскочил к Лине, набросился, и, поставив её на колени, ловко вошёл в неё. Лина чувствовала в себе его плоть, каждый толчок напоминал ей слова Ираклия: «Выйдешь за меня замуж?» — а она отвечала ему в ответ движением своего тела: «Да, да, да!» Они двигались в такт друг другу и на мгновение потерялись в реальности, когда одновременно получили оргазм и застонали от вожделения. Тела их так крепко сплелись в любовной агонии, что не хотели отпускать друг друга. Глубокий сон заставил их забыть обо всём, оставаясь счастливыми.
***
От станции до дачного посёлка быстрым шагом идти минут двадцать пять- тридцать. Высокая молодая девушка брюнетка в тёмных очках- бабочках шла по дороге, ведущей к дачам. Со станции на свои дачи шли ещё люди. Вот показалась 1-я Дачная улица. Кто-то стал отставать, потому что пришёл, а кто-то шёл дальше. Брюнетку это сильно раздражало. Вот-вот должен показаться дом, к которому она шла. Желание исполнилось, и народ исчез. Подходя к дачным воротам, она осмотрелась вокруг. Было тихо. Только петли заскрипели на воротах, приветствуя гостью. Дом, больше похожий на прибежище монстров, сад с отравленными яблоками, лаборатория сумасшедшего Доктора. «А что, идея с яблоками неплохая, надо в бумагах папашиных покопаться», — подумала брюнетка. Дом был опечатан, но это было не проблемой, так как она знала, где лежит запасной ключ. Внутри дачи было очень пыльно, но мебель и все предметы были укрыты плотной тканью, как будто хозяева знали о своём долгом отсутствии и заранее позаботились об этом. На втором этаже спальные комнаты. Спальня родителей. «А вот спальня её или его? Теперь уже нет разницы», — думала девушка.