Слушайте внимательно, рассказ о нашем общем знакомом может шокировать вас.
Далее этот загадочный Шимон Цейлер изложил страшную теорию о выбраковке человека, которой был одержим Быстров. Шимон даже упомянул, что у Быстрова, якобы, были какие-то успехи в этом направлении.
— Однако секрет свой он спрятал. — продолжал Шимон. — Да, таки, самое главное. Думаю, что он ошибся в чем- то, и его методика дала обратный эффект.
— Что Вы этим хотите сказать?
— Теперь я с точностью уверен, что он создал монстра.
— Кто он? Вы точно знаете, что это правда? — спросила Лина.
— Я не знаю ничего за монстра, и кто это он, но уверен щё он существует. Теперь за Фиму. Он сказал мне по телефону, что он чувствует свою смерть из-за того монстра. А Фима тесно работал с Быстровым. И теперь Фима умер насмерть.
— Когда? Где его труп?
— Два дня назад он пропал. Трупа нет. Но он таки звонил и говорил, что его убьёт этот монстр. И просил найти Вас. И оставил Вам таки письмо или записку.
— Где она?
— А я знаю?
— Мы можем поехать в дом Фимы?
— Милая дама, я занятой человек, занятой 25 часов в сутки. Но я дам вам координаты его нотариуса.
— Мне не дадут санкцию на осмотр квартиры. Трупа нет. Дело не заведено.
— Зачем санкция? Мы решим все полюбовно. Нужен хороший «медвежатник.» Не при полиции будет сказано. Все ценное и секретное Фима хранил в сейфе. Или ищите ключ! А вот и десерт! Все знают, как же я люблю мармелад!
Он стал с наслаждением есть порцию желейного мармелада, сделанного специально для него.
— Странное дело! От Вас нет угрозы, но я боюсь Вас! Поезжайте завтра на дачу к Быстрову. Найдите лабораторию. В одном из шкафов в комнате тайная дверь. Она ведёт в скрытую комнату. Там найдете...
Не договорив, Шимон Цейлер стал медленно сползать со стула на пол, пена пошла горлом.
— Скорее вызовите скорую! — закричала Лина, сама тем временем оказывая мужчине первую доврачебную помощь. — Остатки мармелада в чистый пакет, быстро! — крикнула она охранникам Цейлера. И живо сюда этого чертова кулинара!
Мощный толчок отбросил Лину в сторону соседних столов. Лина видела, как падали посетители и официанты ресторана. В воздухе летала посуда... Ираклий ворвался в ресторан и, подняв Лину на руки, вынес её к машине. Рядом с рестораном, горел бар «Голубая лагуна».
Видно было, как внутри метались люди в огне. Ударная волна от взрыва в баре перенеслась и на ресторан, и соседние дома. Слышны были сирены машин скорой помощи и пожарных. Примчались спасатели МЧС.
***
Скорая помощь увозила в реанимацию Цейлера.
Следом увозили раненых из бара и ресторана. Жертвы были и немало. Приют транссексуалов догорал дотла.
Найденовой стало жутко холодно, ведь она ничем не могла помочь этим людям. Сама она чудом отделалась лёгким испугом. Она стояла растерянная, в разорванном местами, платье за три зарплаты опера и сжимала в руке пакет с желейным мармеладом. Ираклий вывел её из оцепенения новым сообщением:
— Лина, звонок нашей спецгруппы. Взрыв газа в психиатрической больнице. Они бессильны помочь несчастным. Много погибших.
Найденова с полной уверенностью знала теперь, что гибель людей — не случайность! Это был вызов всем живущим здесь от монстра, созданного Быстровым.А Быстров, как,,оказывается, же, к несчастью, её отец!
Пыль пятого этажа
Море не бывает некрасивым. Оно постоянно меняется, и редко бывает однообразным, неинтересным.
И сколько бы ни приходилось смотреть на Чёрное море - оно никогда не надоест. Иногда, кажется, что можно смотреть на море бесконечно.
Море непостоянное, необъятное, таинственное — оно завораживает, волнует душу, местные морские пейзажи не оставляют равнодушным сердце.
В один день оно тихое и спокойное, ласковое, от голубых до светло-голубых оттенков, прозрачное и изумрудное.
Но если налетит вдруг резкий и порывистый ветер и погонит волны к берегу, то вода станет мутно-зеленой, а иногда – темно-синей, или даже чёрной. Лина с Ираклием оделись потеплее, взяли термос с чаем и приехали к морю, на своё любимое место, на пляже. Приехали после похорон Бахи и его поминок.
Хоронили Баху сегодня, на седьмой день после смерти, по грузинскому обычаю.
Море штормило скорбью. Оно сделалось страшным, с грохотом и ревом набрасывалось на берег. Вода стала мутно-зеленой, или — темно-синей, или даже чёрной. При этом тысячами разлетались брызги, капли от ударов моря о берег.
Лина и Ираклий молча смотрели на море, а думали об одном и том же. Только любящие люди имеют незримую тонкую нить, связывающие не только сердца, но и мысли.