— Хорошо. А зовут тебя как, знаешь, — спросил Сергеевич, заведующий детским домом.
— Поля, — неуверенно ответила девочка.
Поиски мамы ни к чему не привели. Через положенный срок девочке выписали свидетельство о рождении, новое имя и фамилию.
Так она стала Аполлинария Ивановна Найдёнова.
Воспоминания прервал стук в дверь её кабинета. Вернулись её подчинённые. Следом пришёл и Баха Топидзе. Коротко рассказав о своей безуспешной работе с опросом жильцов, Веня тяжело выдохнул.
— Что совсем ничего? — спросила сердито Аполлинария.
Веня и Ираклий кивнули.
— Нутром чувствую, что это не единственное убийство. Послушайте, надо поднять дела хотя бы за последние пять лет. Надо опросить врачей психбольницы на предмет похожего анамнеза больного. По побегам пробегитесь из колоний. Работайте, — дала указания Аполлинария Найдёнова.
— Результаты вскрытия ожидаемых результатов не дали, кроме одной важной детали, — начал отчёт криминалист. — Жертва была отравлена. Яд тропического растения, который содержится в его листьях. Похоже наш убийца ещё и знаток редких ядов. Выйдем на коллекционеров подобной экзотики, а таких с десяток в нашем городе, значит поймаем убийцу, — закончил доклад Баха Топидзе.
Звонок внутренней связи прервал криминалиста. Выслушав звонившего, Найдёнова с минуту помолчала и скомандовала.
— Похожее убийство на кирпичном заводе. Двинулись!
Послания Чревовещателя
Остов кирпичного завода издалека напоминал картину Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Знаменитый на весь бывший СССР своей продукцией со знаком качества завод, теперь представлял груду кирпичей и торчавшие огромные печные трубы, где обжигали готовый кирпич. БОльшая часть населения города трудилась на этом прославленном заводе. В период перестройки многие пытались переоборудовать завод, но не получилось по причине нехватки средств и желания. И завод впал в запустение. Всё, что было пригодно растащили, вывезли запасы готового кирпича на постройку коттеджей и забыли о заводе.
Опергруппу встретил, позвонивший в отдел, мужчина. Он собирал осколки битого кирпича для своего приусадебного участка, как он выразился, для благоустройства. За ним увязалась его собака Гера. Она то и раскопала эти чёртовы мешки.
На этот раз мешков было два в отличие от предыдущего. На один мешок было больше. То, что извлекли из мешков оперативники, не укладывалось в понятие человеческой логики. Это была псевдологика маньяка. Труп расчленённой молодой женщины, скорее части, мелко порубленные на куски. Страшное зрелище. Они были порублены как части большого паззла, который необходимо правильно сложить. Сложив аккуратно куски тела на брезенте, сотрудники собрали туловище без рук, без ног и головы.
Перед смертью жертве сделали кесарево сечение. Отдельно, в другом мешке, был извлечённый из матки женщины семимесячный младенец. Матка порублена на мелкие части. Ко всему приложена фотография с пришитыми к ней глазами. Веня не успевал бегать за кирпичные стены завода. Его безостановочно рвало. Ираклий и Баха нервно курили. Звонок смартфона нарушил тягостное молчание. Аполлинария изменилась в лице. Железный Дровосек снова была растеряна.
— Мне сообщили, что в соседнем от предыдущего места преступления дворе, найдены четыре пакеты с расчленённым телом.
— Ираклий, вызывай ещё ребят из отдела. Мы с Топидзе едем к месту преступления. Заканчивайте здесь и подтягивайтесь к нам. Адрес скину смской, — сказала уходя Лина.
В южных городах быстро темнеет. День подходил к концу. Аполлинария пыталась взять себя в руки и свести всё в систему. Но пока это плохо получалось. «Домой сегодня уже я не попадаю. Да и незачем. Я должна понять, почему он совершает эти убийства. То, что это серия, сомнений не вызывает», — размышляла она. В голове возникала навязчивая мысль: «А что если их несколько? Не может один человек работать «поточным» методом».
Всё это и многое другое ей предстояло выяснить, распутать клубок загадок и выйти на след маньяка.
Вот они уже на месте преступления. На сей раз обнаружил мешки« смотрящий» помойки, бомж Валентин. Так он назвал себя. В прошлом человек интеллигентный, а в настоящем вонючее и пропитое, опустившееся на дно жизни лицо без определённого места жительства. Валентин пояснил, что искал бутылки в баках. Пока он наполовину висел в мусорном баке, пытаясь с археологической сноровкой рыть палкой мусор, кто-то подошёл и поставил что-то на землю. Уходя, некто сказал: «Ошибка природы! Чтоб ты потонул в зловонном потоке мусора, частица дерьма!». Валентин привык к насмешкам и оскорблениям, но эти слова больно ударили по его самолюбию. Когда бомж вынырнул обратно из бака, то увидел спину уходящего мужчины. Потом заметил пакеты, открыл и… беззвучно кричал.