Жако подошел ближе и, поглядев на перевитую мышцами спину парня, решил.
— От такого работника отказываться глупо. Эй, парень! — крикнул он, — остановись, надо поговорить.
Мальчишка воткнул колун в пень, и подошел к Жако, глядя, на него уважительно, но без всякого страха.
— Как ты там сказал, тебя зовут? — переспросил хозяин, — а, Лекс, понятно. Послушай, Лекс, я тебя беру на работу, ты мне подходишь, будешь пока с сестрой жить в пристройке к конюшне, там стол есть два табурета, спать на сене можно. Попону возьмешь для тепла. Кормить вас буду два раза в день, как всех работников, ну а дальше посмотрим, если себя покажешь, может, раз в десятицу медяк тебе определю. Ну, там дальше видно будет. Согласен?
— Согласен хозяин, — в ответ сказал мальчишка.
— Тогда пошли со мной, сказал трактирщик и повел нанятого работника знакомиться с новым местом жительства.
Мы сидели с Василиной за шатким старым столом и усиленно работали ложками. Видимо наш хозяин умел ценить хороших работников, потому, что налил горшок похлебки до самых краев, и она была отнюдь не жидкая. Во время еды я внушал девочке, как она должна себя вести и главное ни при каких обстоятельствах не снимать платок. Та вроде понятливо кивала головой, но меня не оставляло неприятное чувство, что долго мы здесь не пробудем и что-то обязательно случится.
После обеда Василина стала зевать, я уложил ее на сено, закрыл попоной, и она почти сразу засопела.
Я же пошел на двор. Надо было выполнять свою часть договора, расколоть все чурки до конца дня.
В это время в храме Ордена всего в сорока лигах от деревушки Скрыновки, где стояла харчевня Сьера Жако, в городке Шиял, был небольшой переполох. Храмовый артефакт, молчавший последние сто лет неожиданно пришел к жизни. Местные служители, давно забывшие, что надлежит делать при таком событии, полдня заполошно бегали вокруг него, прежде чем догадались отправить нарочного в столицу графства. Но отправлять никого не понадобилось. К вечеру в ворота городка въехала небольшая процессия, впереди ехали два огромных воина в белых одеждах и масках, на груди у каждого висели большие золотые диски. За ними следовал с десяток одоспешенных воинов.
Столпившиеся на улице горожане шептались.
— Паладины Безликого, приехали, неужели у нас опять завелась скверна.
Процессия проехала по главной улице Шияла и медленно втянулась в ворота храма.
Их уже встречали служки, которые сразу снимали седла с коней и вели их в конюшню. Воины привычно прошли в казарму, которая была выстроена специально для таких случаев. А паладины, звеня серебряными шпорами, прошли в прямо в храм. Они подошли к высокой стеле в центре круглого зала и склонились перед изображением Безликого.
Проведя ритуал, они отправились в покои местного адепта, где служками уже был накрыт стол, для почетных гостей. Они сдвинули свои белые маски на затылок, сели на приготовленные для них места, строго глядя усатыми лицами на адепта.
После секундной заминки один из них сказал:
— Мы слушаем тебя, брат Марин.
Лунообразное лицо адепта, стало озабоченным, он встал, и начал докладывать.
— Позавчера поздно вечером сработал храмовый артефакт. К, сожалению, у нас в храме уже давно нет адепта, который бы понимал, его работу. Мы вчера целый день пытались разобраться, что произошло, и пришли к выводу, что неподалеку от нашего городка открывался портал. Но к середине дня вновь были замечены слабые всплески магии в том же направлении. В связи с этим сегодня мы планировали послать нарочного с извещением об этом событии в графство.
Один из паладинов побарабанил пальцами по столу.
— Скажи брат Марин, ты дурак или притворяешься. Ты прекрасно знаешь, что должен был сделать, как только артефакт подал знак.
К нашему приезду ты должен был уже выезжать из леса с докладом, сколько проклятых еретиков и магов предано очистительному огню, а все артефакты найденные у них, должны были быть запротоколированы и приготовлены к сдаче в хранилище.
Адепт упал на колени.
— Братья паладины во имя Безликого, кому я бескорыстно служу много лет, дайте шанс искупить свою ошибку, клянусь, я ее исправлю.
Паладины, оглядев богатый стол, посмотрели друг на друга.
— Хорошо, брат Марин мы дает тебе твой шанс, иди и приведи нам тех, кто нарушил покой нашего мира.
Тряся своими телесами, адепт опрометью кинулся из храма.
Оставшиеся одни паладины громко рассмеялись.
— Ты хорошо придумал Тревор, — воскликнул молчавший до сих пор паладин, — Хоть посидим без свидетелей, ты видел его габариты, с ним бы никакого вина не хватило. Ладно, давай наливай, давно я красного бохсайского не пил. До завтра есть еще времени. Если эта бестолочь сегодня ничего не нароет, придется нам завтра по лесам мотаться.