– Несколько дней. При условии, что бумаги подготовят сегодня, – скучающим тоном ответил Вальдекриз, и его пристальный взгляд вонзился Асин в переносицу, отчего ее голова запульсировала. – Так что решайся быстрее. Если хочешь, напиши отказ, хотя я не советовал бы. Ты на хорошем счету, Ханна, раз сам старый демон рекомендовал тебя. Но если будешь так отмахиваться от работы, тебя перестанут замечать. Уж лучше деятельный новичок, чем ничего не делающий специалист.
– Я должна поговорить с папой, – пробормотала она.
Вальдекриз протяжно выдохнул, уронил лицо в ладони и принялся усиленно его тереть.
– Когда же ты научишься решать сама, Ханна? Кочевник не всегда будет стоять за твоей спиной.
Тогда она все же не выдержала: вскочила – и побежала прочь. Разрезая толпу своим маленьким телом, она неслась быстро, и слезы не поспевали за ней. Касаясь взглядом людей, она искала Атто, доброго Атто, у которого всегда был для нее совет. И еще ягоды, щекочущие нос своим сладким запахом. Но Асин не нашла никого, а потому отправилась, шаркая по занесенной неизвестно откуда взявшимся песком мостовой, в давящий кабинет с обитыми деревом высокими стенами, чтобы оставить свою дрожащую подпись. И пускай у Асин был выбор, тот момент казался ей безвыходным.
Она не заглянула на склад, не проверила снаряжение. По правде говоря, ей было плевать на снаряжение, на покачивающийся в воздухе корабль, похожий на своего капитана, и на запах сладостей, смешавшийся со свежестью океана. Ведь Асин бежала домой. Шлепали подошвами ботинки, хлопало на ветру платье, скрипела кожаная жилетка. Стоило только переступить порог, как Асин рухнула в руки папы, и слезы тотчас нагнали ее. Она плакала, размазывая их ладонями, она запиналась, пытаясь собрать буквы в предложения, она сжимала зубы, но те все равно стучали. Лишь когда дыхание чуточку выровнялось, она смогла сосредоточиться и внятно – так, по крайней мере, ей казалось – изложить мысли. И папа улыбнулся.
– Ты ничего не увидишь, если не будешь выходить из дома, – он вложил в голову Асин мамины мысли и запустил пальцы в ее густые волосы.
И, сидя на холодном деревянном полу у пыльного порожка, Асин подумала: а хочет ли она действительно что-то увидеть?
К вечеру следующего дня все было готово. Заходящее солнце окрасило небо в оранжевый, а облака над океаном потемнели, загустели и обратились в черничное варенье. На пристани около черной громады «Небокрушителя» толпились люди. Не только разведчики – их Асин узнала по тяжелым ранцам, лежавшим у ног, – но и просто желающие посмотреть, как корабль расправит паруса и те, став из белых алыми, наполнятся ветром. На борту, сжимая фуражку под мышкой и вытирая тыльной стороной ладони влажный от пота лоб, стоял капитан Альвар. Он смотрел вдаль, прищурившись, и улыбался каким-то своим мыслям.
На пристани Асин уже ждали. Стоило подойти, как Вальдекриз тут же кинул ей в руки тяжеленный ранец, под весом которого она чуть не свалилась, но ее вовремя подхватили. Покрытые шрамами ладони с длинными узловатыми пальцами сцепились у нее на животе и придерживали, пока она не встала на ноги и не обернулась – поблагодарить спасителя. На щеках Асин наверняка расцвел румянец, но неловкость растворилась в холодном вечернем воздухе, стоило ей увидеть небритое лицо Атто.
– Вы тоже летите с нами? – обрадовалась она.
– Да, Асин, – Атто медленно кивнул, прикрыв глаза – серо-синие, как неспокойная вода. – Решил поразмять кости. Засиделся я на одном месте. Совсем старый стал.
– Тебе это не поможет, дедуля, – усмехнулся Вальдекриз, но ответом его не удостоили.
Атто достал из кармана потрепанной кожанки самокрутку и, проведя ею под носом, шумно вдохнул. Под пальцами сминалась тонкая папиросная бумага, хрустел и сыпался на сапоги сухой коричневый табак. Протяжно выдохнув, Атто сунул папиросу в щель, где когда-то был зуб, выудил трутницу и прикурил. Воздух наполнился густым едким дымом – он тянулся из уголков губ Атто, изгибался ломаными линиями и летел вверх. Закашлявшись, Асин отмахнулась и поморщилась: курящие люди как на Первом, так и на Втором были редкостью. Атто предупредительно повернулся боком, но игривый ветер тут же скомкал дым и большим клочком мятой бумаги швырнул Асин в лицо.
– Крылья твои проверил, – Вальдекриз хлопнул по ранцу. Зазвенели пряжки, глухо загремело что-то внутри. – Если тебе это, конечно, интересно. А то, судя по тому, как быстро ты унеслась от меня утром – и даже не попрощалась, маленькая ты булка, – у тебя нарисовались какие-то срочные и крайне важные хлебные дела.