Кон столбом застыл на углу улицы и стоял, как распоследний болван, покуда проезжавший мимо «линкольн» не задудел клаксоном и не обдал его веером грязных брызг из ближайшей лужи. Кон снова безнадёжно выругался, повернулся и побрёл обратно к дому Роя.
Большей дури и вообразить было невозможно. Рой уже наверняка очухался, отыскал свою пушку — должна же она у него быть! — и сейчас с удовольствием всадит Кону пулю прямёхонько в кишки.
Сам Кон именно так и поступил бы на его месте.
Он махом взлетел на последний этаж и толкнул незапертую дверь, врываясь в квартиру.
Рой сидел на полу, съёжившись и привалившись к ножке стола. Голый, весь в кровище и багровых пятнах начавших проступать синяков. Голова его была откинута назад, наглые зенки закрыты. Челюсть, куда пришёлся первый удар Кона, адово распухла. И губы запеклись коркой, он их, наверное, кусал, чтобы не орать, когда Кон ему засаживал. А ресницы-то — на полщеки.
У Кона не было сил глядеть на него. Ну просто никаких сил. Разве что взять пистолет и выбить себе перекособоченные напрочь мозги.
— Хоть бы дверь, сука, запер, — безнадёжно выдавил он и сжал зубы так, что они захрустели. И руки сцепил за спиной.
— А ты чего вернулся-то, волк? Красную Шапочку дожрать? — почти неразборчиво прошептал Рой и улыбнулся уголком разбитого рта.
— Заткнись, мудила! — взревел Кон. Оглянулся по сторонам, сдёрнул с кровати заношенное покрывало и с размаху швырнул в него. — И прикройся, дурак!
Рой действительно заткнулся и прикрылся, зябко закутавшись в наброшенную тряпку, и Кон, поколебавшись, сел рядом с ним на пол. Его уже не держали ноги.
— Ты сам дурак и мудила, кота напугал… — всё так же, еле шевеля языком, пробормотал Рой, косясь на него из-под ресниц.
— Вот же горе какое, — вяло съязвил Кон. Помолчал минуту и спросил с неловкой запинкой: — Тебя, может, это… в больницу отвезти?
Нет, он точно выжил из ума. Рехнулся. Спятил.
— Сдурел совсем? — почти теми же словами сказал Рой и даже хмыкнул, зараза. — Из-за битой морды и продырявленной задницы, что ли?.. Ай, блядь! Не трогай!
«Вот теперь ты всё-таки орёшь», — удовлетворённо подумал Кон, стянув с его плеча покрывало. Он помнил, какая рука у этого гада бессильно висела, когда тот прилетел в спальню из коридора, подброшенный его пинком. Правая, точно.
— Тихо, не дёргайся, — хмуро посоветовал Кон, ловко её ощупывая. Выбитых в уличных драках суставов он повидал достаточно. — Раньше надо было дёргаться. А теперь терпи. Вот так.
Под новый придушенный вопль Роя он одним толчком поставил сустав на место и прижал гада к себе, потому что гад покачивался из стороны в сторону, норовя грохнуться навзничь.
— Башку пониже опусти и дыши глубже, — невольно морщась, приказал Кон и ухватил его за шею, на которой темнели синяки — отпечатки его собственных пальцев. — Всё, всё уже, всё. Шапочка засратая.
— Пошёл ты, — со всхлипом огрызнулся Рой и вяло трепыхнулся в его руках. — Пусти.
— Я кому-то заткнуться велел, — устало напомнил Кон, не выпуская его. — Вот сиди и молчи.
Какое-то время они и впрямь сидели молча. Тишину нарушало только деловитое тиканье ходиков на кухне и такое же деловитое шуршание, доносившееся оттуда же.
— Это чего там у тебя? — не вытерпел Кон. — Тараканы, что ли?
— Феликс раздербанил помойное ведро, — прислушавшись, объяснил Рой, и Кон нехотя усмехнулся:
— Вот сукин кот.
— Ага, он такой, — подтвердил Рой с дрожащим смешком, и оба замолчали — до тех пор, пока Рой снова не заговорил: — Я такой же приставучий, как он, и я от тебя не отстану, Кон Маклафлин, как Бог свят, не отстану. Я тебя ждал, я нарочно не прятался, хотел, чтобы ты меня поймал. Хотел тебя. Так что лучше давай, прибей меня совсем, тебе же легче будет. А?
Он вывернулся из-под руки Кона и вызывающе оскалился, глядя на него своими лихорадочно блестевшими светлыми глазами.
— Перебьёшься, — мрачно отрезал Кон, подымаясь на ноги, и даже покачнулся, едва сохранив равновесие.
Его просто разрывало от этого всего. От глаз змеюки Роя, от его слов, от осознания того, что змеюка прав: им теперь никуда не деться друг от друга. Разве что змеюку действительно прибить и притопить в Заливе. Вот только как это сделать?
Кон скорее бы сам утопился.
Насытившийся Феликс неспешно вышел из кухни, сел и принялся умываться. Такое же проклятущее сокровище, как сам Рой.
Кон перевёл взгляд на Роя. Тот уже не скалился, сидел смирно, зыркал на Кона из одеяльного кулька. Ждал.
Когда же он успел войти Кону в сердце? В самое сердце, как заточка в драке?
— Придётся уезжать, — негромко сказал Кон как само собой разумеющееся. — Валить с тобой отсюда к херам собачьим, Шапочка, незнамо куда. Всё бросать, что тут было. И всех.
Он с трудом перевёл дыхание и разжал кулаки. Вся его жизнь вот-вот должна была измениться.
Но странное дело — его совершенно это не печалило.
Особенно когда Рой медленно кивнул в ответ и, подумав, заговорил срывающимся голосом:
— У меня тут никого нет. Только Лу. Но он поймёт. Возьмёт ребят на себя. Я напишу ему и всё объясню. Ну, а ты-то, Кон Маклафлин… ты и впрямь всё потеряешь.
— Ни чёрта я не потеряю, — с силой произнёс Кон, взъерошив себе волосы обеими руками. — Я поймал тебя, а ты меня, понял? Давай, Шапочка, говори, где у тебя сумка. Помогу манатки собрать.
И посмотрел на Роя. А тот посмотрел на Феликса. А Феликс посмотрел на них обоих своими сощуренными золотистыми глазами. И протяжно мяукнул.
*
Через несколько часов по федеральной трассе, ведущей на восток, нёсся на максимально разрешённой скорости старый чёрный «бьюик». За рулём его сидел Кон Маклафлин, то и дело поглядывавший на задумчиво восседавшего рядом Роя Дэниэлса, чьи ссадины были аккуратно залеплены пластырями. Рой тоже косился на него из-под ресниц и неуверенно лыбился.
А на заднем сиденье «бьюика» стояла клетка, в которой безмятежно развалился весьма довольный жизнью Феликс.
Кон решил, что они с Роем вполне способны его прокормить.
I’m a bastard’s son of a bastard’s son
Who himself was a son of a priest
My mother was a whore and her mother was too
I’m a bit of a beast
If you got kids and leave them in the back
‘cause you think I cook ‘em on Fridays
I’m telling you lies, check out my eyes
Take a look, they’re really smiling
We’re piece of outer view
You can see in us what you want to
Are you beauty, are you beast?
Is this West or is this East?
Is this West or is this East?