– Просматривая последние номера «Морнинг пост».
– При чем тут «Морнинг пост»?
– Давно не читал более злоязычной светской газеты.
– Не понимаю, к чему вы клоните.
Раффлс снисходительно улыбнулся и щелкнул второй орех.
– С вашей наблюдательностью и воображением, Кролик, нельзя браться за перо! Представьте себе, я составил полный список приглашенных на вечеринки, под прикрытием которых вершились забавные маленькие coups[1].
В ответ на добродушную, но чересчур самонадеянную колкость я бесстрастно заметил, что не вижу проку в его списке – я его действительно не видел.
– А вы посмотрите внимательней, – терпеливо проговорил Раффлс.
– Какая разница, кто веселится на первом этаже, если вор орудует на втором, проникнув туда снаружи? – ответил я.
– Никакой, – согласился Раффлс, – если он проник снаружи.
– Но так всегда и происходило. В разгар торжества вор взламывал замки на втором этаже, совершал кражу и исчезал с драгоценностями прежде, чем успевали поднять тревогу. Избитый прием, не стоит вашего внимания.
– Я не считаю его избитым, – возразил Раффлс, перебирая сигары и вручая одну мне. – Коньяк или ликер, Кролик?
– Бренди, – без церемоний ответил я.
– Кроме того, – продолжал он, – замки не взламывали. В Дорчестере, например, дверь была заперта и ключа не нашли, следовательно, вор мог проникнуть изнутри.
– Но именно в Дорчестере он забыл под окном веревочную лестницу! – с торжеством воскликнул я, но Раффлс покачал головой.
– В эту лестницу, Кролик, поверит только слепой.
– Чему же тогда верить?
– Тому, что мнимый взломщик всегда попадал в дом как гость. А также тому, что имя ловкача мне известно.
Глаза его на миг блеснули угрозой и торжеством, и я начал верить. В шутливом приветствии я поднял бокал и осушил до дна под его слегка встревоженным взглядом.
– Самая подозрительная особа значится во всех списках и поначалу вызывает наименьшие подозрения. Это лорд Эрнест Белвилл, побывавший на всех приемах. Имя вам о чем-нибудь говорит?
– Активист клуба трезвенников?
– Именно.
– Недостойное занятие.
– Согласен, – отвечал Раффлс, – но очень любопытное. Подумайте, станет ли человек столь умеренных и тривиальных взглядов, разделяемых к тому же большинством (к коему вы, Кролик, не принадлежите), без особой нужды оповещать о них мир? Разумеется, не станет. Выходит, нужда есть. Но какая? Жажда славы? Он и так известен. Деньги? Не исключено: при подобном образе жизни – а менять его он не собирается – деньги текут как вода. Однако репутация чудака, которую он завоевал среди здравомыслящих людей, вряд ли его обогатит. Лучший выход в такой ситуации – занятие для отвода глаз. У меня это крикет, у него – трезвенники. Но догадку следовало проверить. Газеты не давали исчерпывающего ответа. У кого, скажем, я мог узнать, чем занимался до сих пор наш почтенный сорокалетний холостой друг?
– Действительно, у кого? – произнес я, игнорируя его откровенное желание испортить мне аппетит своими головоломками.
– У него самого! – невозмутимо улыбнулся Раффлс в ответ на мое удивление.
– У него самого? – повторил я. – Но когда? Где?
– В прошлый четверг. Если помните, мне тогда захотелось отдохнуть, и мы легли рано. Я счел неразумным посвящать вас в планы, которые каждую минуту могли, да и сейчас могут, сорваться. В тот вечер лорд Эрнест Белвилл выступал с речью в Эксетер-Холле; после собрания я незаметно проводил его до квартиры в Кинг-Джонс-Меншнс и там, прежде чем он улегся спать, взял у него интервью.
Мое журналистское самолюбие было задето. С наигранным недоверием (мог ли я сомневаться в его презрении к закону?) я сухо осведомился, какой журнал он избрал для маскировки. Не решаюсь привести его неожиданный ответ без дополнительных объяснений.
– Даже вам, Кролик, должна была броситься в глаза моя давняя привычка. Я никогда не упускаю возможности задержаться в гостиной у подноса с визитными карточками и наполнить жилетный карман. Неоценимое подспорье для актера-любителя. В четверг я воспользовался карточкой известного писателя, сотрудника не менее известного журнала. Если бы лорд Эрнест знал его лично, я сослался бы на репортерские уловки. Но мне повезло, и, выполнив задание редактора, я собрал материал для утреннего выпуска. Поборник трезвости не чуждается рекламы.
Я поинтересовался, что ему удалось выяснить.
– Все, – ответил Раффлс. – Лорд Эрнест провел двадцать лет в странствиях. Посетил Техас, Фиджи, Австралию. И, подозреваю, не одну их обитательницу осчастливил своими отпрысками. Манеры у него самые непринужденные. Он поступился принципами и угостил меня превосходным виски. Мы разговорились, хотя вообще это человек сдержанный и осмотрительный. Сегодня его ждут у Керклитемов, я успел заметить приглашение. А пока он выключал свет, успел также залепить воском замочную скважину.