Алегри упал в кресло напротив, откинулся на его спинку и блаженно вздохнул. Он бы с радостью променял кресло на кровать, но там уже было занято, и сьеру пришлось смириться.
— Нашел? — устав ждать, спросил его величество.
— Как ты нетерпелив, Эстиадо, - шут укоризненно покачал головой. — До той степени, что заявился ночью в мою опочивальню. Ты знаешь, что после этого скажут? Начнут додумывать, сплетничать, приукрашивать, позоря своего государя. Потом пойдут толки в народе, недовольство, недоверие, заговоры, а после и вовсе бунт, свержение и отсечение головы.
— Я бы тебе прямо сейчас язык вырвал, если бы ни желал услышать о твоих похождениях.
— За правду?! – фальшиво ужаснулся шут. — А между тем я пытаюсь тебе сказать, как восторгаюсь, когда вижу тебя в короне. Потому менее всего хочу, чтобы мой восторг сменился горечью. К тому же, дорогуша, ты человек семейный и наличием трех отпрысков доказал свою мужественность. Меня же нашпигуют ядом.
— От твоего яда они скончаются раньше, — отмахнулся монарх. Он подтянул подушку повыше, устроился поудобней и предложил: — Женись, тогда и толков не будет.
— При дворе найдутся дамы, которые способны опровергнуть любые толки. Женитьба ни к чему, — не без высокомерия ответил Алегри.
— Стало быть, и жаловаться не на что. Рассказывай. Что-нибудь разузнал?
Мирадо кивнул, прекратив испытывать терпение государя. Он закинул ногу на ногу, после заложил руки за голову и заговорил:
— Воровку зовут Карлина, она работает на некоего Жирдяя. Повезло, на площади Трубадуров из воров трудится только одна девчонка. И знаешь что, дорогуша, у Карлины драконий дар. Думаю, это и привело ее к Бораччо. Злого умысла тут не было. Учуяла артефакт и не смогла не взять. — Алегри зевнул, прикрыв рот ладонью. После потер переносицу и продолжил: — Я узнал, где она живет. Ночью попытался выманить тем ужасным ожерельем из твоего ларца. — Король округлил глаза, он о набеге на его сокровищницу не знал. Шут фыркнул: — Не жадничай, Эстиадо, мне нужно было что-то массивное, украшенное в изобилии камнями. Ожерелье я принес назад, не волнуйся. Оно нужно было мне, как приманка.
— И? — подался вперед государь.
— Я ее упустил, — покривился сьер Диледжо. — Сначала долго ждал у дома напротив, но паршивка даже носа не показала. Потом пошел в дом увеселений, в подвале которого живет наш дракончик. И пока я заговаривал зубы хозяйке, пташка упорхнула. Мои охранники только у ворот дворца сказали о девчонке, которая вышла из дома, пока я был внутри. Но даже если бы и сказали сразу, мы ее вряд ли бы уже нашли. Куда, зачем и почему сбежала – не знаю. Результата это не меняет – ни воровки, ни «Ока».
Монарх потер подбородок, о чем-то размышляя. Затем хлопнул ладонью себя по бедру и подвел итог:
— Завтра поставим Грандер на уши. Она могла уже сдать свою добычу хозяину. Стража перевернет его дом, а потом притащат в застенки. Допросим. И остальные злачные места пусть перетряхнут. Мало ли где эта Карлина может прятаться.
— Девчонку бы в училище, а не к палачу или на каторгу, — осторожно заметил Алегри. — Дар-то не слабый, раз смогла быстро найти и вытащить. Да и полезный.
— Разберемся, — ответил монарх и освободил шуту его ложе. Он подошел к Мирадо, встрепал ему волосу и покровительственно улыбнулся: — Молодец, хорошо потрудился.
— В твое благо, дорогуша, — усмехнулся шут.
Его величество кивнул и направился к выходу из почивальни, но уже на пороге обернулся и спросил с нескрываемым любопытством:
— Как избавился от Бораччо? Если бы он был с тобой, то ты бы сейчас заплевал стены ядом. Значит, искал один. Разделились?
— Почти, — хмыкнул Алегри. — Сьер Бораччо сладко почивает в питейном доме.
— Споил, значит, — констатировал государь.
— Кто не хочет, чтобы его споили, тот не напьется, — отмахнулся Мирадо. — Если только силком в рот вливать. Я отвел его туда, чтобы разговорить. Вино и стройные ножки Анель должны были разомкнуть его уста и лишить осторожности. В общем, так и было, только наш дорогой Тонто переусердствовал, и хмельной недуг взял над ним верх. Не ругай его сильно, я даже рад этому, иначе не узнал бы и половины того, что рассказал тебе.
Король усмехнулся и покачал головой. Он привалился плечом к стене и мечтательно произнес:
— Анель… Хороша негодница. Я бы поглядел на ее танцы. Надо отряхнуть от пыли мою маску, и мы опять прогуляемся с тобой по Грандеру. Но потом, — уже без всякой мечтательности закончил его величество. — Сейчас ищем «Око». Отдыхай, мой дорогой друг.
— Добрых сновидений, мой господин, — улыбнулся в ответ Алегри.
Значит, завтра Грандер вздрогнет…