— Предательства от близкого человека. Боюсь, что потом никогда не смогу никому доверять. Поэтому я и не стремилась заводить друзей, но Яра — это исключение, она своими действиями уже доказала преданность нашей дружбе.
— Не ожидал от нее такого, но сейчас мне кажется, если я посмотрю вниз, то увижу, что она стоит под нами в ожидании тебя.
— Да, она такая! — и Саша тепло и нежно заулыбалась, видимо, представляя такую картину.
— Ты и мне до сих пор не доверяешь?
Девушка задумчиво покачала головой.
— Просто мне кажется, что все это сон. Будто я проснусь и обнаружу, что ты не на моей стороне. Что это все очередной злой розыгрыш или игра, а я до сих пор не поняла ее правила и не разгадала в чем подвох.
— Я не играю с тобой, никогда бы так не поступил. Ты такая хрупкая, настоящая, хочется спрятать тебя от всего мира, укрыть и защитить — вот что я вижу и чувствую, глядя на тебя. В моей жизни осталось не так много того, что приносит удовольствие, а ты с недавних пор — одно из них.
Саша подалась вперед, навстречу к нему, и прошептала, всматриваясь в лицо:
— Ты сказал, что есть три вещи, о которых никто не знает, но сказал о двух. Так, какая же третья?
Миша улыбнулся, притягивая к себе девушку.
— Тогда я выбираю действие, — и прильнул к ее губам, сливаясь в нежном поцелуе.
Ему казалось, что он сходит с ума от запаха ее кожи и сладкого клубничного вкуса губ. Миша не знал, сколько прошло времени, он потерялся в пространстве, растворился в ощущениях, наслаждаясь ее близостью. Голова кружилась, сердце громко бухало за грудной клеткой, намереваясь вырваться наружу, а по телу растекался жар, согревая каждую клеточку тела.
Саша самозабвенно отвечала на его поцелуи, проводя холодными пальцами по его щеке.
Неожиданно сиденье качнулось, и подъемник заработал, вынуждая парочку оторваться друг от друга.
— Согрелась? — тяжело дыша, спросил Миша, расстегивая воротник куртки и очаровательно улыбаясь своей спутнице.
— С тобой точно не замерзнешь, — смущенно улыбнулась девушка, но в ее глазах полыхали озорные огоньки.
***
Саша до сих пор пребывала в эйфории, ей казалось, все стало намного ярче: снег белее, небо голубее, а птицы в лесу стали громче чирикать, солнце светило прямо в глаза, но не было больно.
Как только Захарова коснулась земли, то поняла, что практически не чувствует ног, будто она космонавт, только что прилетевший из космоса.
На вершине горы уже никого не было, все их одноклассники и другие отдыхающие давно скатились, за исключением их классной руководительницы, которая охала и ахала, причитая, что теперь они заболеют, и будет виновата она.
— Почему вы-то? Подъемник не по вашей вине сломался, — резонно заметила Саша, желая сейчас лишь одного — оказаться в теплой постельке, а не выслушивать нытье Маргариты Семеновны.
Девушка не стала ждать окончания монолога и, оттолкнувшись, поехала с горы. Сейчас ей нужно было лишь тепло и горячий чай, и она даже не думала, как пройти этот путь, просто сосредоточено ехала, стараясь держать равновесие, что у нее не всегда получалось. Несколько раз она все же падала, но это казалось таким несущественным по сравнению со всем произошедшим в этот день.
Она потом подумает о Мише, об их отношениях и к чему все катится. Потом. Когда согреется.
— Ничего себе ты метеор! — на очередном повороте нагнал ее парень. — А говорила, что боишься! Догоняй!
Когда она наконец докатилась до конца спуска, то быстро отдала все снаряжение и чуть-ли не бегом рванула к себе в номер, потому что конечности нещадно ныли.
Сзади себя она услышала шаги, и через секунду ее догнал Миша.
— Я ведь обещал, что отогрею тебя и собираюсь обещание сдержать! — он схватил ее за руку и потащил в номер.
Было время обеда, поэтому никого из знакомых они на пути так и не встретили, а Саша могла только молиться о том, чтобы Яра догадалась оставить комнату открытой.
Дверь оказалась, действительно, не запертой. Девушка принялась сразу снимать с себя лыжный комбинезон, который мама ей одолжила, и натягивать удлиненную розовую толстовку цвета жвачки Bubble-Gum, которая служила еще и платьем.
Макаров куда-то вышел, но, пока она переодевалась, вернулся со стеклянной бутылкой, в которой плескалась прозрачная жидкость.
— Что это? — девушка недоуменно уставилась на предмет.
— Водка.
— Ты хочешь меня напоить?
— Было бы неплохо, но в другой раз.
Парень по-хозяйски зашел в ванную, достал оттуда тазик, который был спрятан за унитазом, набрал горячей воды и принес в спальню.