– Оссо-буко, – снова поправила Вика.
– Седжян! – произнес Вадик и быстро схватил трубку. И тотчас расплылся в широкой глупой улыбке. Он что-то шептал в телефон, потом прижимал его к уху, снова что-то шептал.
– Ребята, скажите Седжян привет, – сказал он, развернув к ним телефон.
Слегка размытая, но все же несомненно красивая женщина, чье лицо заняло весь экран, произнесла: “Привет”. Довольно равнодушно.
Они все поприветствовали ее.
Вадик снова зашептал что-то в телефон, Седжян шептала что-то в ответ. Они так и шептали, пока наконец тон голосов не сменился с нежного на слегка раздраженный, а потом и вовсе злой, а сам шепот превратился в шипение.
– Переключусь на айпад, – сказал Вадик. – Там изображение лучше.
Он ушел в спальню, бросил телефон на кровать, взял айпад и стал набирать.
На экране появилась более крупная и красивая Седжян.
– И что теперь? – спросила она.
Вадик направился в ванную.
– Эй, куда ты меня тащишь? – запротестовала она. – Ты же знаешь, я не выношу, когда ты носишь меня за собой!
– Хочу показать новую занавеску в душе, – и Вадик захлопнул за собой дверь.
– Нам он занавеску не показал, – зевнув, заметила Регина.
– Уверен, он намерен показать ей кое-что совсем другое, – сказал Сергей.
Регина вздохнула, а Боб принялся хохотать как сумасшедший. Отвратительно, подумала Вика.
Опять раздался звонок. Звонил телефон на кровати Вадика. Сергей метнулся в спальню.
– Не отвечай! – крикнула Вика. – Это же личное!
– А вдруг это сообщение от оссо-буко? – сказал Сергей, проверяя номер.
– Оссо-буко! – произнесла Вика, хотя на этот раз Сергей не ошибся и не было нужды поправлять.
– Месседж от “Чувака на кухне”. Что делать?
– Открой и прочти! – ответила Вика.
– Окей. Пишут: Твое блюдо готово, чувак.
– Так и написано “чувак”? – переспросил Боб.
– Ровно так! Написано – “чувак”!
Вика выхватила телефон и двинулась к ванной.
– Эй, не надо! – окликнул Сергей. – Не дергай их!
Но Вика уже стучалась в ванную.
– Что там? – отозвался Вадик.
– Что нам делать с оссо-буко?
– Ну займитесь им. Гляньте приложение!
В кухне Вадика и правда было что-то от футуристической лаборатории. На Викин вкус, она выглядела однозначно устрашающе. Напичкана всевозможными гаджетами, все как один высокотехнологичные, блестящие, огромные.
Духовка была пуста, скороварка тоже, и странный прибор справа от скороварки – тоже. Единственным работающим предметом был квадратный пластмассовый агрегат, который выглядел как гигантская микроволновка с чем-то вроде приборной доски самолета. Может, это и есть су-вид? На панели мигала красная лампочка.
Вика попыталась открыть ее и глянуть, что там внутри, но не могла найти никакой зацепки на литом корпусе.
– Я не могу открыть! – крикнула она.
– Спокойно, – произнес Боб.
Вика обернулась и увидела его. Боб стоял в дверях, держа полный бокал шампанского. Он подошел и протянул его Вике. На стекле были следы пальцев Боба. Вика отпила глоток.
– Допивай, – велел Боб.
Она допила. Что-то в нем было такое, что заставляло повиноваться. У него были голубые глаза. Очень маленькие. Очень яркие. Чуть покрасневшие. Он стоял слишком близко. Она чувствовала жар, исходящий от его тела сквозь дорогую рубашку. Она отступила назад, но уперлась в стол.
– Ты такая изысканная женщина, Вика. Такая изысканная. Такая необычная. Ты очень особенная, Вика. Ты ведь это знаешь?
Вика поплыла. Никто никогда не называл ее изысканной. Никто в ней этого не видел. Какого черта в ней этого не видели? А ведь она была изысканной!
Боб подошел еще ближе. Еще шаг, и он впечатал бы Вику в стол.
В нос ударил острый запах мяса. Непонятно, исходил он из су-вида или от Боба.
Она едва не отключилась, когда вдруг донеслись голоса из гостиной. Видно, Сергей с Региной вернулись с террасы.
– Оссо-буко, – сказала она. – Что будем делать с оссо-буко, Боб?
Он хихикнул.
– Не волнуйся, – сказал он, резко отступив. – Я им займусь.
Вика бросилась в гостевой туалет. Он был крошечный и темный, совсем не такой, как ванная при спальне. Ощущения от запаха Боба, его жара, его желания были так сильны, что она с трудом смогла пописать. Так странно, сколько раз они уже виделись, а он ее как будто и не замечал никогда. Ну что же, теперь, по крайней мере, точно заметил. Хочет завести с ней роман? Наверняка! Она вгляделась в отражение в зеркале. У нее упругое тело с формами (“с формами” ведь не значит толстая? Она не толстая), полные губы, кошачий разрез глаз. Вика сдула с лица прядь рыжеватых волос, любуясь линией лба. Веки чуть тяжеловаты, но это придает взгляду чувственности – она прочла об этом в “Космо”. Конечно, Боб должен в нее влюбиться! Они бы встречались в шикарных отелях, где есть халаты, тапочки и маленькие подушки на кроватях. Они бы ужинали в лучших ресторанах, где подают масло на серебряных блюдечках. Она наконец попробует фуа-гра и шоколадное суфле, а может, даже отведает блюда от японского шефа. Боб купит ей ту комбинацию La Perla, которую она заприметила в витрине на Вест-Бродвее. А потом он бросит Регину и женится на ней. Она заслуживает кого-то вроде Боба куда больше, чем Регина! И точно так же может притворяться культурной. Может придумать себе деда, который сгинул при Сталине, и бабку, встречавшуюся со Стравинским или Баланчиным. Все равно Боб уже устал от Регины. А кто бы не устал? А попросить оплатить ее учебу – это уже слишком? Да вовсе нет! Но как быть с Эриком? О, с ним все будет в порядке. Боб будет оплачивать ему частную школу и возить в Альпы кататься на лыжах. Обычно они катались в Поконосе, и Эрик всегда жаловался, что на спусках лед и куча народу. Альпы ему понравятся куда больше. А потом будет теннисный лагерь летом. В каком-нибудь красивом месте, а не то убожество в Катскиллз, где дети целыми днями дуются в видеоигры в занюханном клубе. Да, а что же Сергей? Она представила, как он сидит один-одинешенек в их затхлом подвале, заваленном старыми игрушками Эрика и всякой ненужной хозяйственной ерундой. Сидит в темноте, в своем любимом кресле, лицо мокрое от слез, плечи трясутся. Ее обожгло волной нежности к нему. Вика вымыла руки, сбрызнула водой шею и вышла из туалета.