Новость передали перед окончанием программы. Знаменитый кутюрье Энтони делла Салва арестован за убийство Этель Ламбстон, Ренаты Кирни и Денни Адлера, а также за попытку убийства дочери бывшего комиссара полиции Нив Кирни.
— Это твои друзья? — повернулся кардинал к Дэвину.
— Извините меня, ваше преосвященство! — вскочил Дэвин.
Рут и Симус Ламбстоны слушали шестичасовые новости и были уверены — сейчас сообщат, что бывший муж Этель Ламбстон провалил тест на полиграфе. Как, почему так все повернулось, недоумевала Рут, сидя в громоздком велюровом кресле, которое ненавидела так долго, что оно стало знакомым и удобным. Каким образом мы утратили контроль над собственной жизнью?
Сообщение об аресте делла Салва прозвучало, когда она уже собиралась выключить телевизор. Они с Симусом уставились друг на друга, не в силах сразу проникнуться всем значением этой неожиданной новости, потом неуклюже потянулись друг к другу.
Дуг Браун недоверчиво слушал «Вечерние новости», после присел на кровать Этель — нет, на свою! — и стиснул голову руками. Дело закончено. Копы не сумели доказать, что он воровал у Этель деньги. Он — ее наследник. Он богат!
Дэвин Стэнтон, назначенный архиепископом Балтиморской епархии, стоял у дверей гостиной, глядя на Джека с Нив, и размышлял о жестокости, алчности и лицемерии Сола Эспозито. Прежде чем его клерикальная выучка помогла ему обрести христианское милосердие, он успел пробормотать: «Подонок, убийца!». А глядя, как Джек обнял Нив, подумал: «Рената, надеюсь и молюсь, что ты знаешь про это!»
В своем кабинете Майлс потянулся за бутылкой. Китти сидела на кушетке, рыжеватые волосы мягко блестели под светом викторианской настольной лампы.
— У тебя волосы красивого красноватого оттенка. Мать сказала бы — «розовато-блондинистые». Это правильно?
— Когда-то было, — улыбнулась Китти. — Теперь приходится помогать природе.
— В твоем случае природа не нуждается в помощи. — Майлс почувствовал, как язык у него присох к гортани. Что нужно говорить, благодаря женщину за спасение своей дочери? Не узнай Китти в эскизе «Тихоокеанского Рифа», он не успел бы. Майлс снова вспомнил, как Нив, Китти и Джек обняли его после того, как копы увели Сола. Он рыдал: «Я не слушал Ренаты! Никогда! Поэтому за помощью она обратилась к нему! И погибла!» «К Солу она обратилась как к эксперту! — твердо возразила Китти. — Будь честным и признайся, в моде ты не специалист!».
Как высказать женщине, что, благодаря ее присутствию, ярость и чувство вины, которые грызли все эти годы, канули в прошлое? А вместо опустошенности и угнетенности ощущается прилив энергии и желание прожить в полную силу остаток отпущенной тебе жизни? Таких слов не существует!
Майлс оглянулся, ища бокал для Китти.
— Не вижу, где он, — сказала она. — По-моему, ставила где-то здесь.
Майлс осторожно наполнил до краев свой бокал и протянул его Китти.
— Держи! Выпей из моего!
Нив с Джеком, стоя у окна, смотрели на Гудзон, на парк, на силуэты зданий и ресторанов, черневшие вдоль набережной Нью-Джерси.
— Почему ты пришел в офис Сола? — тихо спросила Нив.
— В заметках Этель о Соле были приложены рецензии на «Тихоокеанский Риф». Целая кипа рекламных объявлений со снимками коллекции, а рядом она набросала эскиз платья. Рисунок напомнил что-то. И вдруг меня как стукнуло! Да я же видел его в кулинарной книге твоей матери!
— И ты догадался?
— Вспомнил, как ты рассказывала, что Сол создал этот стиль после смерти твоей матери. Его якобы озарило в «Аквариуме», в Чикаго. Но это невозможно! Не стыковались даты! Все встало на свои места, когда до меня дошла эта нестыковка! И зная, что ты у него, я чуть не спятил! — Нив почувствовала, как Джек обнял ее за талию. — Нив?
Рената часто говорила дочери: когда встретится мистер «Он», она поймет. Джек придвинулся к ней ближе, и Нив поняла — «Он», наконец, встретился!