— Чарли, а у тебя есть догадки, кто заказал убийство? Девчонка вроде бы не из тех, чтоб у людей под ногами путаться… Сепетти выпрыгнул из тюряги… Похоже, у него длинная память.
— Денни, ты распустился. Я не знаю, кто желает, чтобы ее пришили. Парень, который контактирует со мной, не знает тоже. А тот, кто обратился к нему, тоже не знает. Так всегда делается заказ. И никаких лишних вопросов. Ты, Денни, мелкая сошка. Бродяга. Тупой и недалекий. Подробности тебя просто не касаются.
— Извини, Чарли, — Денни нерешительно распахнул дверцу, — я просто…
— Заткнись! Выполни заказ как положено. И все дела!
4
Утром в понедельник, когда Нив вышла в вестибюль с охапкой нарядов Этель, из лифта выпорхнула запыхавшаяся Тсе-Тсе, двадцатитрехлетняя актрисулька. Мелкие светленькие кудряшки, тени на веках — ярко-багровые, маленький хорошенький ротик накрашен бантиком. Тсе-Тсе, урожденная Мэри Маргарет МакБрайд, регулярно появлялась в спектаклях театриков «вне-вне Бродвея», большинство которых держалось на сцене не дольше недели.
Нив предложила Этель Ламбстон услуги Тсе-Тсе, и девушка стала убираться в квартире Этель несколько раз в месяц. Сейчас Нив сочла ее посланницей небес. Когда подъехало такси, она объяснила ей свои трудности.
— Уборка у Этель завтра, — задыхаясь, сообщила Тсе-Тсе. — Честное слово, квартирка эта достала меня. Примусь снова выгуливать питбуллей. Какую чистоту ни наведи, в следующий раз опять все кувырком!
— Я видела. Слушай, если Этель не заберет свое барахло сегодня, завтра отвезу тебя к ней на такси и оставлю все у нее в шкафу. Ведь у тебя есть ключ?
— Да, дала мне с полгода назад. Звякни тогда. До встречи! — И послав Нив воздушный поцелуй, Тсе-Тсе умчалась.
В магазине Бетти помогла Нив снова развесить обновки Этель на вешалки в пошивочной.
— Даже для сумасбродки Этель такое чересчур, — тихо обронила она, на лбу собралась тревожная морщинка. — А ты не думаешь, вдруг с ней какой несчастный случай? Автокатастрофа? Или еще что-то? Может, следует сообщить о ее исчезновении…
Нив уставила коробки с аксессуарами рядом с вешалкой.
— Могу попросить Майлса проверить сводку всех происшествий. Но, по-моему, сообщать о ее исчезновении слишком рано.
— А может, нашла наконец-то дружка, — вдруг ухмыльнулась Бетти, — да и закатилась на медовый уик-энд!
— Надеюсь, это так. — Нив с приветливой улыбкой вышла в зал. — Мэриан, принеси, пожалуйста, зеленое шифоновое платье от делла Роза!
Утро катилось оживленное, хлопотливое. Секретарша регулярно пыталась дозвониться до Этель. Последний раз, когда она сообщила, что трубку там не берут, Нив подумала — если Этель и вправду встретила кого-то и они тайно сбежали, то никто не обрадуется больше ее бывшего мужа, который уже 22 года после развода выплачивает ей алименты.
Во вторник утром Симус Ламбстон проснулся, проспав всего четыре часа, да и то омраченных тревожными снами. Бар он закрыл в полтретьего, почитал немного газету и тихонько, стараясь не потревожить Рут, улегся в кровать.
Во сне его преследовало лицо Этель. Глаза, выпученные как всегда, когда она злилась. Язвительная усмешка.
Когда он приехал к ней в четверг днем, то вынул фотографии своих дочек. «Этель, — упрашивал он, — взгляни на них! Им необходимы деньги, которые я отдаю тебе. Дай же мне передых! Отпусти!»
Взяв снимки, она внимательно вгляделась. «А могли быть моими!» — заметила, отдавая обратно.
Желудок его сводило от страха. Выплата алиментов пятого. То есть завтра. Осмелится ли он не выписать чек?
Уже полвосьмого. Рут встала, конечно. Слышен плеск душа. Симус выбрался из кровати, прошел в комнату, служившую ему личным кабинетом, и присел за бюро с убирающейся крышкой.
Он тянул время, выписывая другие чеки — газ и электричество, арендная плата, телефон. От кабельного телевидения они отказались еще полгода назад, что сэкономило им 22 доллара в месяц.
Через несколько минут в кабинет вошла Рут со стаканом апельсинового сока и чашкой дымящегося кофе на подносе. Она улыбалась.
— В полной мере прониклась, когда увидела, как ты выписываешь чеки. Больше не надо платить Этель! О Боже, Симус, наконец-то мы сможем вздохнуть свободно! Давай отпразднуем вечером, а? Пусть кто-нибудь подменит тебя в баре. Мы не ходили никуда обедать чуть ли не год!
Симуса вдруг затошнило от ароматного запаха кофе.
— Милая, очень надеюсь, что она не переменит решения… — заикался он. — Я про что — письменного документа я от нее никакого не получил. Как думаешь, может, послать ей чек как обычно? И пускай она вернет его? По-моему, так разумнее. Тогда у нас будет что-то юридическое… я имею в виду, подтверждение от нее самой — выплаты отменены… — Он поднял глаза и содрогнулся. Лицо жены дышало диким бешенством. Такое же выражение бешенства он видел на другом лице. Всего пару дней назад…