Иди ты к черту,
Я не буду делать так, как хочешь ты…
— Как фамилия Рамона? — кричит Кармен.
— Дель Эстрехо, — кричу я в ответ.
— Дель Эстрехо, столик на двоих, если есть такой заказ.
Пауза.
— Хорошо. Нет, все в порядке, я просто хотела проверить. Спасибо.
Она вешает трубку.
— Теперь ты мне веришь? — вздыхаю я, не отрываясь от газеты.
Она вздыхает и кивает:
— Ну иди тогда.
Буду у тебя в половине одиннадцатого, Богиня. Целую!
— Что?! И как давно? — спрашивает Рамон, жуя стейк.
— Полтора года, — спокойно отвечаю я.
— Полтора года? — говорит он так громко, что слышит весь «Ле Гараж».
► «Ле Гараж». Джентльмены средних лет приходят сюда с женщинами, которые выглядят так же вкусно, как и еда, что подают в «Ле Гараж», правда, они не столь свежи и содержат куда больше красителей, ароматизаторов и консервантов.
— Да.
— Значит, когда мы были в Майами, она уже была больна?
— Да.
— Почему ты мне раньше ничего не рассказал?
— Потому что, куда бы я ни пошел, везде разговоры только про Кармен. Приходится всем рассказывать, как она, что она. А с тобой не нужно было говорить об этом. Ты был для меня зоной, свободной от рака.
— Черт, как же хреново… — Он смотрит куда-то вдаль. — Черт возьми, я ведь чувствовал: что-то не так, — вдруг произносит он. И переводит взгляд на меня, причем с несвойственным ему серьезным выражением лица. — Я и подумать не мог, что все так плохо. Ты так изменился за последний год, амиго. Начал принимать таблетки, стал носить эти красивые рубашки, дорогущую кожаную куртку, прическа у тебя хипповая. Теперь все ясно. Ты просто пытаешься отвлечься от того дерьма, что у тебя дома.
У меня челюсть отваливается. Рамон, у которого, как я думал, на уме только футбол и шлюхи, понимает то, что друзья вроде Томаса даже не хотят понимать.
— На прошлой неделе, когда ты не смог прийти, что-то случилось с Кармен? — спрашивает он с беспокойством. Из его уст это звучит даже забавно.
— Нет, это я валял дурака, — отшучиваюсь я. — Сейчас Кармен держит меня в ежовых рукавицах. Контролирует каждый мой шаг.
— И правильно делает, с таким-то мужем-бабником, — говорит он, без всякого стеснения вытирая рот рукавом. — Если она узнает, что ты изменяешь ей даже сейчас, когда она больна, я лично откручу тебе башку Сечешь, парень? Держи это при себе, ну и при друзьях, амиго[44]. Ладно, а теперь пошли в «Бастилию», проверим, нет ли там хорошеньких цыпочек.
Он подзывает официанта и просит счет.
— Я не пойду, — отвечаю я. — У меня свидание с девушкой, и я должен был появиться у нее еще час назад.
■
Как всегда, припарковаться на Эрсте Хелмерсстраат невозможно. Черт, уже половина двенадцатого. Зачем я взял машину? От «Ле Гараж» до дома Розы всего три остановки на трамвае.
Я еду, Богиня! Не вешай нос!
После безуспешного объезда двух кварталов, за время которого я исчерпал весь запас ругательств, я паркую машину на стоянке для инвалидов, полагая, что в это время ночи шанс быть эвакуированным менее пятидесяти процентов. Без четверти двенадцать я звоню в дверь ее подъезда.
— Привет, — говорю я в домофон.
Мне не отвечают. Когда я взлетаю на третий этаж, вижу, что Роза мрачна, как Луи ван Гаал на пресс-конференции.
— Извини. Задержался с Рамоном.
— Извини?! — Она качает головой. — Это уже второй раз за неделю, когда мне приходится сидеть и дожидаться тебя, как идиотке. Весь вечер в прошлую пятницу и вот сегодня еще полтора часа. А теперь что, прикажешь плясать от радости, что явился мой господин? С меня довольно, Дэн!
Нет, к этому я не готов. Я смотрю на нее сурово.
— Знаешь, скандалов мне и дома хватает. Я прихожу сюда не за этим, — произношу я ледяным тоном.
— О, так вот в чем дело?
— Да.
— Что ж, тогда проваливай к черту! — кричит Роза.
Что я и делаю. Когда на меня кричала Кармен, я остановился на пороге дома, осознав, что не могу уйти, но у Розы меня ничего не держит. Или я виноват в том, что она меня любит?
30
Я хлопаю дверцей машины и мчусь как сумасшедший вверх по Эрсте Хелмерсстраат в направлении Константин Хайген, потом сворачиваю налево, на Овертуум. Мелькает мысль — не извиниться ли перед Розой? Нет, это выше моих сил. Вместо этого я отправляю сообщение Рамону:
44
Рэмпл из песни Ханса Теувена (Hans Teuuwen) «Dat dan weer wel», входящей в альбом «Dat dan weer wel» (2002).