Ринат помолчал какое-то время, а потом сказал:
— Я думаю, вам нужно поговорить. Тебе нужно во всем ей признаться.
— В чем? – нахмурилась я.
— В своих чувствах. Сказать, что ты ее любишь и предложить нормальные отношения. Сделай это, пока она здесь.
Я задумалась над глупостью этой затеи. Но когда весь смысл слов Рината дошел до меня, я подняла на него взгляд и спросила:
— Что значит «пока она здесь»?
— В смысле? – снова нахмурился Ринат. – Я имею в виду, пока она не вернулась в Москву.
Я вытаращилась на него, не веря ушам:
— Она собирается уехать?!
Ринат смущенно кашлянул и снова посмотрел на меня.
— Мы приехали сюда на время. Она тебе разве не говорила? Через месяц мы должны вернуться обратно в Москву.
Глава 30
— Как это? – я глупо моргнула и уставилась на парня.
— Лер, нас отправили сюда наладить работу клиники, заняться кое-какими организационными моментами и все такое. Но живем и работаем мы в Москве. Это… Это как командировка, — пояснил Ринат, чуть подвинувшись. – Я думал, ты в курсе.
— Вообще-то нет, — раздраженно ответила я. – А… Ира знает? – я нахмурилась, понимая, что моя подруга абсолютно и полностью влюбилась в сидящего передо мной молодого мужчину, который, по его словам, скоро должен уехать.
— Конечно, — кивнул он.
— И она мне не сказала?!
— Наверное, думала, что ты знаешь, — пожал он плечами. – Это не было тайной.
— Да, не было тайной, только мне никто не сказал ни слова, — еще более раздраженно проговорила я. – И что, ты через месяц тоже свалишь в свою Москву? Это у тебя тут типа курортного романа?
— Что? – нахмурился Ринат и из-за этого стал выглядеть каким-то обиженным. – Вообще-то я не сторонник коротких романов. По крайней мере, последние пару лет точно.
— То есть ты собираешься предложить Ирке уехать с тобой? – я уже не знала, что меня расстраивает больше – то, что скоро уедет Богатырева или то, что Ирка тоже может оставить меня.
— Нет, — покачал он головой. – Я понимаю, что тут у нее мама, брат, работа, которую она любит… Поэтому я собираюсь предложить ей жить вместе. И если она не откажет, — он вздохнул, словно волнуясь, — то я хочу перевестись сюда. И работать здесь на постоянной основе.
— О как, — удивленно протянула я. – Ты ее любишь?
— Лер, — Ринат снова вздохнул и открыто посмотрел мне в глаза. – За всю мою жизнь мне ни с кем не было так хорошо, как с ней. Легко, комфортно. Я… Я действительно влюбился, как мальчишка, — он усмехнулся. – И в нее, и в Сашку, я просто хочу… Хочу быть с ними, — пожал он плечами, словно это было самое простое решение в его жизни. – И если для этого мне нужно все бросить там – я это сделаю. Тут я приобрету намного больше.
Я посмотрела на него и не смогла скрыть улыбки.
— Ирке повезло, — выдохнула я. – Жаль, что Богатырева не думает также.
— Лер, я правда думаю, что вам следует поговорить. Обо всем, — снова продолжил настаивать Ринат. – Очевидно же, что ваша история не закончилась.
— Ты прав, — кивнула я. – Она закончится через месяц.
— Мишина, — прищурился парень. – Я всегда, еще со школы, знал, что ты отбитая на голову. Ты не побоялась даже врезать Чернову при всем честном народе. Но я не думал, что ты окажешься такой трусихой, когда дело коснется женщины, которую ты любишь.
Я задумчиво почесала затылок, не зная, что ему ответить. Когда я промолчала, Ринат продолжил.
— Ты уже однажды потеряла ее, — напомнил он. – Не дай этому случиться вновь.
— Я подумаю, — наконец, кивнула я. – Я подумаю.
***
Через пару дней я была у Богатыревой. Когда мы закончили с ужином, я нашла в себе силы посмотреть ей в глаза и задать волнующий меня вопрос:
— Почему ты не сказала мне, что собираешься вернуться в Москву?
Богатырева, которая убирала тарелки, замерла с ними в руках.
— Я… — она прочистила горло и продолжила уже более уверенно. – Я никогда не говорила, что вернулась насовсем. Напротив, я упоминала, что мы тут для того, чтобы открытие клиники прошло успешно. Никаких разговоров о том, что я теперь буду тут жить, не было, — пожала она плечами, как ни в чем не бывало.
— Но ты и не сказала, что скоро уедешь.
— Ну, очевидно, ты уже в курсе, так что… Какая разница? – она снова двинула плечом и развернулась к раковине. – На самом деле, я думала, что ты знаешь.
— Но я не знала, — проговорила я, еле сдерживая раздражение.
— Ну, теперь знаешь.
— Да, спасибо Ринату, теперь я в курсе, — сердито ответила я.
— Почему… Почему твои слова звучат, как обвинение? – девушка повернулась ко мне и сложила руки на груди.
— Потому что ты могла бы мне сама об этом сообщить!
— Лер, извини, но… Разве я что-то тебе обещала?
— Нет, черт возьми! – воскликнула я, когда мои нервы все-таки сдали. – Ты, напротив, только и твердишь о том, что ничего обещать не можешь! Я это уже усвоила!
— Тебя что, муха какая-то укусила? Я не думала, что это так важно, почему ты бесишься? – недоуменно спросила Богатырева, уставившись на меня.
— Да потому что я люблю тебя! – воскликнула я, даже не задумываясь. Когда смысл сказанных мною слов дошел до меня, я обессиленно закрыла глаза, вздыхая. – Черт.
— Ты… — Богатырева выглядела не удивленной. Она выглядела шокированной. Неужели и правда не замечала? – Лер, ты себя нормально чувствуешь? Мне кажется, ты немного не в себе.
— Я в себе, — усмехнулась я. – Даже более чем.
— Тогда… какого черта ты тут несешь?
Я вздохнула и встала с места.
— Лесь, я люблю тебя. И это правда. И то, что происходит…
— То, что происходит – называется «бред сивой кобылы», — прервала меня Богатырева. – Ты же говорила, что мы друзья! Что наше общение тебя устраивает! Почему ты всегда врешь?!
— Всегда вру? – удивилась я. – Когда я врала?
— Когда сказала, что можешь со мной нормально общаться! – как-то даже зло воскликнула она.
— А я не нормально с тобой общаюсь?
— Ты тут в любви мне признаешься! – она всплеснула руками, пораженно уставившись на меня. – Ты хочешь вызвать у меня чувство вины или что?
— При чем тут чувство вины?! – пришла моя очередь возмущаться. – Я просто хотела быть с тобой честной. Это преступление?
— Нет, это не преступление. Это неловко. Мне неловко. Я не могу ответить тебе взаимностью, поэтому… — Богатырева отвела взгляд и покачала головой. – Думаю, лучше нам прекратить общение.
— Что? Почему? – пораженно спросила я.
— Почему?! – Богатырева снова уставилась на меня своими невозможно красивыми глазами. – А ты не догадываешься?
— Если ты ко мне ничего не испытываешь, то что тебя смущает? – хмыкнула я. – Разве мои чувства – это не моя забота?
— Лер, я… Ты мне нравишься. Но не так, как тебе бы этого хотелось. Я… Я не хочу делать тебе больно, — тихо произнесла Богатырева, глядя куда-то мимо меня.
— Спасибо за заботу, но я взрослая девочка, — я подошла к ней вплотную. – Если ты тут еще всего на месяц, я хочу провести его с тобой. И неважно, что будет дальше. Просто… Забудь о том, что я сказала. Представь, что этого разговора не было.
Я смотрела на нее и видела эту внутреннюю борьбу. И, собравшись с силами, я сделала последний шаг.
Подняв пальцами ее подбородок, я заглянула девушке в глаза.
— Просто представь, что ничего не было.
Когда наши губы встретились, мы больше не разговаривали. Что было к лучшему, потому что сил играть роль спокойной и уверенной в себе, у меня больше не осталось.
***
Когда я уехала от нее утром, наспех выпив кофе, то лишь оказавшись в машине, я смогла, наконец, снять с себя эту долбанную маску. И тогда гримаса боли украсила мое лицо. Мне было плохо. Мне было больно. Наверное, идея рассказать ей все была не слишком хорошей. Она видит во мне друга и не более. А я… А я на все готова ради нее. Даже разбить свое сердце и душу, зная, что всего через месяц ее здесь не будет. И, наверное, она сделает так, что мы больше никогда не увидимся. Поменяет номер, заблочит меня везде или что-то в этом роде. Она привыкла спасать людей, а не убивать их. Но пока она здесь, я, как овечка, сознательно пойду на заклание. А когда все кончится, тогда и будем думать, как жить дальше.