— Я клянусь… — рука Ван Шен успела лишь слегка дёрнуться, как Ли Цзы перехватила её, мило улыбаясь.
— Никаких. Больше. Кровопролитий. — Строго сказала она девушке, которая замыслила поклясться на крови, располосовав последнюю целую конечность.
Клятвы на крови имели особую силу, но в современном мире стали редкостью, ибо миновать кары в случае чего было практически невозможно. А блюсти договоренности никто особо не любит. Сохранился этот обычай только в местах, где много маргиналов и по-другом заставить их хранить верность невозможно.
— Я никому не скажу даже под пытками! — девушка была немного ошарашена и взволнована, поэтому её голос дрожал.
— Не смей даже! — глава прикрикнул, это заставило Ван Шен вжаться в кресло, — Не смей! Я лично изобью тебя палками, если ты посмеешь терпеть пытки ради такой ерунды.
— Просто постарайся не болтать без надобности, — подытожила Ли Цзы.
— И беги в случае опасности, — согласно кивнул Сьен Син Ян, — Либо к нам, либо к себе в культ, если…
Сердце Ван Шен впервые за десяток лет колотилось как бешеное. Она была взволнованна и рада тому, что её не только не выгнали, но и наоборот — приняли с добром и теплом. Но тяжелым камнем ударило это последнее “если”.
***
С того дня прошло уже больше недели, за всё это время Ли Цзы видела Ван Шен только издалека и мельком. Могло показаться, что она её всячески избегает, если бы то и дело из толпы ей не махали, приветливо улыбаясь перед исчезновением. Ван Шен вела себя странно, подвох точно был, но в чём он заключался — понять не могла ни девушка, ни её посвящённый в происходящее отец. У адептов были затяжные выходные, все лаоши были заняты расследованием, школа всё ещё держала двери закрытыми, а виновники произошедшего якобы испарились не оставив концов. И загадочное поведение новопринятой адептки культа крайне напрягало.
Эта тайна могла бы ещё долгое время терзать ум Ли Цзы, если бы одной погожей ночью Ван Шен, которая не была обременена излишним тактом, не завалилась в её покои. Через окно. Изначально закрытое.
— У меня есть вопросы, — сонная Ли Цзы увидела знакомый силуэт, пытающийся приладить на место распашную створку, — Но я не уверена, что хочу знать на них ответы…
Девушка бросила попытки починить выбитое окно и крайне невозмутимо прошла в глубь комнаты, прямиком к подушкам и чайному столику. Если бы Ли Цзы не была уверена в том, что доселе никогда не звала Ван Шен к себе, то подумала бы, что та тут частый гость. Впрочем, она её и сейчас не звала…
Облокотившись о спинку кровати девушка вопросительно уставилось на названную гостью.
— Я всё выяснила! — её глаза поблескивали в лунном свете.
В лунном свете, который пробивался через выбитую ставню. Ли Цзы передернуло от злости:
— Что же такого важного ты выяснила, что не могло потерпеть до утра?
— Я выяснила, кто убил Шу Цая! — Ван Шен в нетерпении подскочила.
— И стоило из-за такой ерунды ломать мне окно?!
Девушка уставилась на неё своими огромными оленьими глазками в которых плескалось удивление и недоумение.
— Ты даже не спросишь чьих рук это дело? — голос звучал угрюмо, — Я всю неделю следила то за тем, то за этим, пока наконец не услышала разговор…
— Разговор главного советника с неизвестным, — перебила её Ли Цзы; она откинула покрывало и села на край кровати.
— Откуда… — Ван Шен запнулась.
Лунный свет очерчивал силуэт Ли Цзы, красиво обрамляя стройную фигуру в тонкой полупрозрачной верхней рубашке. С места, где сидела Ван Шен девушка казалась сошедшей с небес богиней Чан Э, ждущей своего драгоценного мужа с кругу своих постоянных спутников: яркой луны и сияющих звёзд.
— Откуда я знаю? — Ли Цзы закончила за неё, — Разве это не было очевидно по поведению советника? Какой нормальный отец больше переживает о поимке липового виновного, чем о жизни собственного сына?
— Ну… — Ван Шен с трудом отвела взгляд в сторону, — Меня это не удивило. В нашем культе много людей, предавших семью и ещё больше тех, кого предала семья.
Ли Цзы прикусила язык.
— Нужно было спросить у меня, — девушка вздохнула и поднялась с кровати, попутно захватывая одно из тонких летних покрывал. Тёмные длинные волосы, собранные в пучок, распустились и упали на плечи. Без того белая кожа стала казаться фарфоровой.