— Не надо! — аккуратно поставив чашку на стол Ли Цзы вытащила из под себя подушку, накрыла ею лицо и закричала.
Ей было неловко от воспоминаний, неловко от вновь повторившейся ситуации и… неловко от того, что в результате её действий книжка, обретавшаяся под подушкой, с глухим стуком упала на пол. Она хотела подобрать её скорее, пока друзья не увидели что она читает — даже перед ними этот третьесортный романчик был слишком постыдным. Но Ван Шен опередила её и, аккуратно перегнувшись через кровать, подняла книгу, успев быстро закрыть название рукавом. Ли Цзы с благодарностью посмотрела на неё и закусила губу.
Вышедший в общую залу лекарь очень обрадовался, увидев Ван Шен и поманил её за собой. Та лишь тяжело вздохнула, взглянув на каштановый пирог и покорно последовала за мужчиной в дальнюю залу. Стоило двери за ней захлопнуться, как атмосфера между друзьями стала немного неловкой.
— Ли Цзы… — стараясь не обидеть чувства подруги Ду Хуа мягким голосом начала издалека, — Эта Ван Шен, она…
— Не якшайся с ней! — Тоу Мо же решил быть прямолинейным, — Она… она… Грязная! *
* 污 — wū — грязно, аморально, распущенно. О человеке, который не соблюдает норм приличия и морали. С таким общаться хуже чем в грязи возиться.
Ли Цзы надолго замолчала. Ду Хуа просияла, думая, что если им так легко удалось зародить сомнения в её душе, то убедить её разорвать все отношения с Ван Шен будет ни капельки не сложно.
— Никогда. Не судите. Людей. Походя.
Чеканя каждое слово, очень тихо, но твердо, произнесла Ли Цзы. Она решила не пускаться в объяснения, не пытаться переубедить. Если Ван Шен была занозой в их глазу*, то никакие рассказы не смогут изменить их мнение.
*眼中钉 — yǎnzhōngdīng — гвоздь/шип/заноза в глазу, ненавистный человек.
— Она откровенна с тобой? Ничего не скрывает? Ты правда ей доверяешь? — Ду Хуа вспылила, повысив голос.
— Иногда даже самые близкие люди прячут камень за пазухой.
Столкнувшись лбами и не сумев переупрямить Ли Цзы, друзья стушевались и спешно покинули лекарскую, оставив после себя только горечь. Прокручивая в голове их диалог, девушка машинально взяла чашу с отваром и сделала несколько глотков. Терпкие травы показались ей сладким нектаром.
— А говорила пить такое не будешь, — Ван Шен беззлобно поддела её, забирая из рук чашу и доливая отвар, — Держи.
— Больше не хочу, — опомнившись, она запоздало скривилась, вернула кружку и откусила кусочек пирога, пытаясь избавиться от травяного послевкусия, — Как тебе мои друзья?
— Сносно, — культиска спокойно выпила отвар и вновь наполнила чашу до краёв, — Но их знания оставляют желать лучшего, перепутали эпохи и даже не заметили…
— Какие эпохи?…
Ван Шен прикусила губу чтобы не рассмеяться, но Ли Цзы все-равно заметила это и обиженно хлопнула её ладошкой по бедру.
— Маленькая госпожа, кажется, вы слишком часто прогуливали лекции… — хоть Ван Шен и не пыталась её задеть и не злословила, но Ли Цзы всё-равно стало обидно.
— Зато ты прекрасно обо всём осведомлена, не только об эпохах и великих умах, но и о запретных техниках и тайнах школ…
Она вложила в эти слова свою обиду и недоверие. После помощи, оказанной отцу, Ли Цзы перестала подозревать эту странную культистку в бедах, свалившихся, на Шейсьен. Но это не значило, что она полностью доверилась ей и забыла все её недомолвки.
— Просто я очень люблю читать и обладаю отличной памятью. А ещё я любопытная, а чужие секреты в Шаньлу продаются по цене баоцзы.
— То есть иногда вместо обеда ты предпочитала перебиться сплетней? — Ли Цзы поджала губы и отвернулась.
— Дают — бери, бьют — беги, — девушка беззаботно цокнула языком, — Кто-то расплачивался за работу едой, кто-то крадеными вещами, а кто-то информацией. Больше всего мне нравилось получать книги, но чаще всего я получала пинки.
Помолчали, девушка не знала что ответить на эту откровенность. В принципе, именно такие жестокие слухи и ходили о культе, ничего удивительного. Но как же это бессердечно.
— Ты начала совершенствоваться самостоятельно? — ей правда было любопытно как так вышло.
— Нет, в культе много бессмертных, — взгляд Ван Шен помутился воспоминаниями, она легонько улыбнулась своим мыслям, — Мне пришлось очень постараться, чтобы мастера преподали мне несколько уроков.