Его рука, медленно двигается по моему телу, вниз.
Да, я силой научил его тому, что мне нравится в сексе, но неужели я всё же приручил его к себе, он даже научился получать от нашей связи удовольствие. Возможно потому что я стал немного нежнее.
Перевожу взгляд на него и приподняв бровь спрашиваю:
— Неужели ты всё-таки пришел в себя, после нашего марафона?
Он томно улыбнулся.
— Мне наверное всё-таки стоит притормозить на сегодня, но ты так чертовски хорош, что я не могу себе в этом отказать.
Я быстро подминаю его под себя и нависнув целую в губы.
Мягкие, сладкие, как карамель и жгуче притягательные.
Теперь можно и похвалить себя за удачное приручение, раньше эти губы было невозможно поцеловать, его зубы так и норовили вцепиться в меня, а теперь…
— Пощады не жди! — рычу ему в рот, врываясь туда языком.
Моя рука заскользила по его телу вниз и всё бы ничего, но как только я взял член Морасса у основания, раздался грохот ударяемой двери об стену, чертыхание и снова удар, но более сильный. Такой, что дверь вылетела с петель и приземлилась практически у ложа.
Прекрасно ощущая ауру вошедшего, я медленно прикрываю Морасса шелковым покрывалом, ну да, раньше я мог отыметь его при свидетелях, но теперь я стал с ним… мягче, что ли.
Подмигиваю Морассу, чтобы взбодрить, при этом говорю:
— Что тебя принесло Драго в такую даль от Туррета. — понятное дело, что он воспользовался порталом, а не своими крыльями, но…
— И ты ещё спрашиваешь? — взревел мой брат.
— А, что случилось? — невинно спрашиваю я, после того как поцеловал в губы Морасса и всё же повернувшись к брату лицом.
— Не прикидывайся идиотом, ты всё прекрасно знаешь.
Встаю с ложа и улыбаюсь, но моя улыбка напоминает оскал.
— Может напомнишь, вдруг, что-то забыл.
Драго мечется по опочивальне, сдерживается, чтобы не орать и лишь шипит:
— Хочешь сказать, ты не контролируешь нить судеб?
Я удивлённо пожимаю плечами.
— А это ещё причем? — я то думал, что он припёрся из-за Морасса, а по-видимому - нет!
— Как это причем? Этот мир сходит с ума, как и ты! — всё же сорвался он на крик.
— Я не причем! К нитям судеб уже более тысячи лет не притрагивался.
Мой брат слишком эмоционально воспринял эту весть, но почему я должен пропускать чужие эмоции через себя?
Я устал! Мне это надоело!
Вот и перестал контролировать нить судеб.
В тот день мы ругались, оскорбляли друг друга и я даже угрожал жизни его Пары, и неудивительно, что Драго в тот день оборвал нашу связь.
Тогда я выставил впереди себя стену из чёрного огня, знал, что он не полезет на рожон, но прежде чем уйти он заметил:
— Рано или поздно, тебя убьёт твоя же сила, с беспечностью с невежеством.
Нет, я не глупец или дурак, я просто слишком долго живу на этом свете, или же жил…
… Где-то в дальних уголках своего разума, я услышал грозное рычание дракона, и понял, что срочно нужно приходить в себя, а иначе я больше не увижу живым Морасса.
Глава 11.
Сделай всё возможное, с твоей стороны.
Всё не возможное сделает Бог.
… Слышу, в очередной раз, грозное рычание дракона, и понимаю, что нужно срочно приходить в себя, а иначе, я больше не увижу живым Морасса.
Этот процесс отнял, наверное, последние силы, но я всё же открыл глаза.
Оцениваю ситуацию.
Я всё ещё лежу обнаженный в кровати, хм, в груди торчит нож, вошедший в меня по рукоять.
В моих ногах стоит радужный дракон. Дракон злой, можно даже сказать, взбешенный. Из его пасти вырываются клубы дыма, при этом, кровать явно под его тяжестью, потеряла свои ножки, и я смотрел на всё, снизу вверх.
Перевожу взгляд дальше, ближе к камину стоял столь же обнаженный, как и я Морасс, с ужасом на лице.
" Ну да, такой вариант развитий, он не рассматривал, а зря? " — подумал я, успевая окружить его защитным барьером, когда из пасти дракона, вырвалось пламя.
Пламя огня ударилось об барьер и тут же исчезло.
Дракон с яростным рычанием оборачивается в мою сторону.
Я же берясь за рукоять ножа, чертыхаясь и рыча сквозь зубы, начал его вытягивать. Чёртова регенерация, она успела затянуть рану, и теперь мне приходилось вытягивать нож, снова причиняя себе боль и проливая свою кровь на постель, которая и так уже приобрела алый цвет.
Вены от усердия вздулись, желваки ходили ходуном, а в глазах снова потемнело.