— Э…
— Да, я знаю обо всём, что здесь творилось, пока меня не было. И так, ты затеял переворот, уничтожил многих, ни в чём не повинных. Но чего ты этим добился? Улк и Шэньси повержены, а чего хотел добиться ты? Отомстить, отомстил, а что дальше?
— Вы всё ещё живы!
— Допустим, меня нет. Дальше, ну что дальше? Ты этим не воскресишь никого, ни моих поданных, ни Дайнюса…
— Он сам виноват! Ему не стоило вмешиваться в это дело.
— Гррр! — рычу я и снова схватив Морасса за шею, приложил его затылком об стену.
— Это было и его дело. Если ты не знал, Дайнюс был братом Ниенингю, именно он попросил меня, проверить тебя на надёжность, но ты провалился.
В глазах Морасса появилось непонимание.
— Как это Дайнюс брат Ниенингю. Это ложь!
— Зачем мне лгать. Я их лично создал, как своих детей, а ты… ты уничтожил моё дитя, без шанса на перерождение. А теперь скажи, какую смерть ты предпочитаешь, и возможно я всё же именно её дарую тебе.
Морасс тяжело вздохнул, но тут же его взгляд метнул в меня молнии.
— Ты врёшь! Разве родитель может уничтожить свою дочь? Зачем ты вообще ворошишь прошлое?
— Для тебя это уже прошлое, а я всё ещё вынужден прибывать в нём, и всё из-за тебя. — снова убираю от его горла свою руку.
— Твоя месть Морасс, она была слишком жестокой, но всё же у тебя хватило сил отомстить, а ведь тогда хватило бы просто во всеуслышание докричаться до меня, докричаться и доказать, что любишь её.
Мои пальцы легли на его правую скулу.
— Какой рукой ты ударил меня ножом? — спрашиваю я абсолютно безэмоционально.
Лишь через пару минут Морасс поднял свою правую руку.
Я взял его кисть в свою ладонь и подтянул её к своим губам.
Морасс вздрогнул, когда мои губы коснулись его руки.
— Не бойся, каннибализмом я не страдаю.
— Зачем?
— Победителей, награждают. Считай, что ты доказал, что достоин, чтобы быть вместе с Ниенингю.
— Ты, что издеваешься надо мной? — кричит он, выдёргивая свою руку от моей.
Начинает бесить.
— Одевайся! — коротко приказываю я, тоном, от которого у всех поджилки трясутся.
Морасс с каким-то нелепым выражением лица, смотрел на меня. Чего в нём только не было; и гнев, и испуг, недоверие и растерянность, и даже какое-то тонкое ощущение смирения.
Щелкаю пальцами и я уже стою одетый в тиронотез*, долитез*. На ногах мои любимые сапоги, а за поясом мои мечи в ножнах.
— Что это всё значит? — хмурясь спросил Морасс.
— Увидишь!
— Что-то меня это не прельщает.
— Мне по барабану, что там тебя прельщает, а что нет, но если ты сейчас же не оденешься, то окажешься в людном месте голым.
Похоже угроза подействовала на него, и Морасс одел эйкейс* из черного шелка.
— Ну? — напомнил о себе он.
Я взглянул на него; не уверенный взгляд, лёгкий румянец на щеках и нервно покусывает свою нижнюю губу.
Хотя, какая теперь разница, как он выглядит, это уже не мои заботы.
Щёлкаю пальцами, и в комнате появляется портал.
— Куда мы? — нервно спрашивает он.
— Увидишь! — говорю я и подталкиваю его к порталу.
Там, по ту сторону, решится его дальнейшая судьба, и уже не я буду решать, что станет с ним дальше.
_______________________________________________________________________________________
Тиронотезы - брюки типа джинсов, из кожи тарха.
Тарх - разновидность местных, чёрных моржей, но без бивней. Имеет очень тёплую шкуру, с водоотталкивающими свойствами.
Далитез - куртка до талии, с узкими рукавами, воротник стойка. Обычно изготавливается из кожи тарха, очень тёплая и водоотталкивающая.
Эйкейс - халат, сшитый по модели сарафана, без пуговиц и рукавов, но имеет широкий пояс и воротник-стойку. Бывает двух видов: домашний и повседневный. Домашний из тонкой ткани, полупрозрачного типа. Повседневный из легких, шелковых тканей. Халаты обычно имеют орнамент, пояс однотонный.
Глава 12.
Господь, вероятно, смеётся потому, что знает,
чем всё кончится.
Портал раскрылся и я вытолкнул вперёд Морасса. Он по инерции сделал пару шагов вперёд и остановился.
А потом он удивлённым взглядом начал оглядываться.
А ведь в Еске было на что посмотреть.
Белоснежный дворец с башнями, галереями и воздушными мостами. Многочисленные колонны и круглые купола. И всё переливается перламутром и сверкает при свете Анара*.
Площадь, на которой открылся портал, со всех сторон окружали колонны, на их капители, украшенной резьбой, располагались статуи ангелов. Сама площадь была вымощена мраморной мозаикой.
Домики располагающиеся по близости, были украшены резьбой и лепниной, что создавало впечатление, будто они сотворены из облаков.