На Ниенингю было одето платье цвета розового жемчуга, но такое лёгкое, воздушное, словно оно создано из лучиков рассвета. Её длинные, белоснежные волосы, были заплетены в замысловатую причёску и украшены цветами.
Ниер был в белоснежном торжественном эйкейсе*. В принципе на Морассе тоже был надет торжественный эйкейс, но серебристого цвета и расшит он был черно-золотой тесьмой.
Ниер довел свою мать до алтаря, и передал её руку в ладонь Морассу, после чего отошел к ступеням, и остался там.
Я ободряюще улыбнулся Ниенингю, мне то прекрасно известны её переживания, чего только стоят волнение вперемешку с восторгом.
Она нежно смотрела на Морасса, а он на неё, и в их взглядах было столько любви, столько надежды, что я решил, как только разберусь с Иоанфангом, разыщу оракула, и потребую у него, мою предсказанную Пару.
Сама по себе церемония была не длинной.
Сначала произносилась древняя молитва: богам и полубогам, на древнем языке, после чего на алтаре появился серебренный кубок, с прозрачной, чистой водой.
— Морасс, протяни свою правую руку, ладонью вверх. — сказал я.
Морасс сделал так, как ему и было велено.
Я вырастил на правой руке длинный коготь, и провёл им, по его запястью. Появившиеся рубиновые капли с его запястья скатились в кубок.
Тоже самое я проделал с левой рукой Ниенингю, когда её кровь упала в кубок, я отставил его на алтарь.
В моей руке появилась алая лента.
— Возьмитесь за руки так, чтобы ваши порезы соприкасались.
Они взялись и я перевязал им руки лентой.
И снова древние молитвы Богам.
Поднимаю кубок с алтаря и протянув его Морассу произношу:
— Выпей глоток.
Он пьёт.
Подношу его к Ниенингю, она делает глоток.
Я возвращаюсь на своё место и строго смотря на эту счастливую пару, говорю:
— У вас есть возможность, в последний раз, передумать со свадьбой…
— Ты… — возмутился было Морасс, перебив меня.
— Это не шутка, Морасс. Боги могут принять ваш брак, но могут и не принять, и тогда вы оба сгорите в пламени Фириата. Я не знаю точно, смогу ли я вас спасти.
Морасс и Ниенингю посмотрели друг на друга, а потом улыбнувшись, одновременно сказали:
— За то вместе.
— Как знаете. — сказал я, пожимая плечами.
Щелчок пальцами и храм окружает защитный барьер. Если боги не одобрят этот брак, другие жители Ески, не должны пострадать.
Ниер тоже остался за барьером, он было хотел возмутится, но я отрицательно покачал головой, давая понять, что в храм ему нельзя.
Всё тем же когтем, прочертил по своему многострадальному запястью и пустил свою кровь в кубок. Помешал её, растворяя кровь и плеснул содержимое на алтарь.
Раздалось шипение и вода, с растворенной в ней кровью, испарилась.
И всё.
Ни каких посторонних звуков, запахов, ни чего.
Ниенингю хотела было, что-то спросить, но я отрицательно покачал головой.
" — Богам нужно время, на то, чтобы принять ваш дар, и решить подходите ли вы друг другу. Действительно ли вы Истинные, или это заблуждение. " — передал я ей, по ментальной связи.
Конечно, посторонним зрителям, которые смотрели за церемонией с экранов, это не объяснишь, но они ждали. Ждали и брачующиеся, ждал и Ниер.
И дождались.
Алтарь вспыхнул чёрным пламенем, и тут же, огонь закружил по всему храму, окутывая всех, кто там находился.
Мне то пламя ничего не могло сделать, оно ластилось ко мне, словно ручной зверёк, а вот Ниенингю и Морасс…
Зрители, а особенно Ниер, ничего не могли увидеть, из-за стены огня.
" — Всё в порядке. " — передаю я ему по ментальной связи, а то чувствую, что его начинает охватывать паника.
Пламя поднялось к куполу, хотя у меня появилось ощущение, что нас посетил сам Бог Фириат, и оттуда посыпалось к ногам брачующимся чёрно-серебристое конфетти. А за ним сверху падали: белоснежные хлопья снежинок, ароматные лепестки роз и глицинии.
Морасс и Ниенингю, только недавно стоящие среди чёрного пламени и молящие спасти от гибели их половинки, вдруг получают такое грандиозное одобрение богов. Они с недоверием оглядывались по сторонам и оглядывали друг друга, чтобы убедиться, что всё же живы.
— Думаю, что жениху, а точнее мужу, уже давно пора поцеловать жену. — улыбаясь сказал я.
Да они действительно Истинная Пара, вон даже брачные узоры появились на их руках, которые до этого были перевязаны алой лентой.
Я убрал барьер, и пока парочка целовалась, к нам подошел Ниер.
— Жестоко было их пугать. — заметил он.
— Я не пугал Ниер, предупреждал. Фириат действительно поглотил бы их, если они не были бы, по настоящему Истинными.
Ангел недоверчиво посмотрев на меня, начал поздравлять мать и отца.
Подойдя к Ниенингю, я поцеловал её в лоб. Нет в нашем мире не целуют умерших туда, их целуют в глаза, если конечно тело не растворилось, оставляя лишь искру.
Поцелуй в лоб, в Илижалбуре, достался родителям. Лишь родитель мог целовать своё дитя.