С улыбкой выслушав меня, комиссар вновь кивнул.
- Полагаю, мы можем полностью доверять словам вашей служащей. Завтра я направлю к вам в офис своего инспектора, чтобы еще раз взять показания в спокойной обстановке. Сейчас мадам Лево очень взволнована, а потому ее показания немного сумбурны...Дело в том, что номер ее телефона был у вашего сторожа и буквально за несколько секунд до собственной смерти он ей позвонил...
- За несколько секунд...
Я едва не поперхнулся от удивления.
- Вот это история! И что же он ей сказал?
Комиссар потер переносицу.
- По словам мадам Лево, он задыхался, словно бежал, и проговорил всего только несколько слов, нечто в духе "Мадам Лево, тут у нас такое!". Практически сразу после этого связь оборвалась...
Без проблем представив себе, что почувствовала при этом наша добрая секретарша, я улыбнулся.
- Наверняка после этого мадам Лево тут же заволновалась и бросилась назад в контору, даже если из-за этого пришлось разругаться с собственным супругом. А, прибыв на место, она обнаружила труп бедняги Пьеро...
Комиссар кивнул.
- Все так и было, только вот с супругом ей не пришлось ругаться - по ее словам, у мсье Лево как раз сегодня ночное дежурство и дома его не было. Наткнувшись на тело Пьеро, добрая женщина едва не потеряла сознание, тут же поспешив до ближайшего полицейского участка... Извините...
У комиссара затрещал телефон, и он поспешно отошел, отрывисто давая указания. Рассеянно прислушиваясь к доносившимся репликам, я взволнованно разглядывал мертвого старика.
Что ни говори, в смерти лицо Пьеро приобрело некую мудрость и величие спокойствия, а в его навеки застывших глазах читалось легкое удивление. Может, он и убегал от какого-то неизвестного злодея, но, судя по всему, все-таки до конца не мог поверить, что в итоге его ждет смерть.
- Могу я поинтересоваться, - я взял слово, как только комиссар завершил свои переговоры, - если не секрет, от чего он погиб?
Пару секунд комиссар сурово смотрел на меня, словно решая, стоит ли сообщать постороннему подобные сведения. В конце концов, он пожал плечами.
- Осмотр патологоанатома был поверхностный, но я могу ответить на ваш вопрос, тем более, данная информация появится уже в утренних газетах. Несчастный старик был зарезан - как отметил врач, аккуратнейший сильный удар узкого ножа пришелся точно под сердце. Убитый, скорей всего, даже не успел почувствовать боль - смерть была мгновенной.
Я перевел дух. Зарезан! Вот уж с чем совершенно не ассоциировалось это спокойствие и легкое удивление. Словно прочитав мои мысли, комиссар наклонился, в свою очередь, разглядывая лик покойника.
- Согласитесь, все это выглядит так нереально - и костюм убитого, и его грим, и то, что он, не смотря на то, что, скорей всего, убегал от убийцы, в итоге словно не ощутил ни грамма страха...
Мы обменялись взглядами. Между тем время приближалось к десяти вечера; я пригласил комиссара пройти в офис, чтобы зафиксировать наши показания. В моем кабинете, где я предоставил стол в распоряжение полиции, все было оформлено без особых проблем: я сообщил все известные мне сведения о Пьеро, после чего настал черед мадам Лево. Ровно в десять-двадцать-пять нас отпустили восвояси.
- Бог мой, вы видели беднягу Пьеро? - неутешно покачала головой мадам Лево, промокая платком припухшие от слез глаза. - Кто бы знал, что ему суждено так ужасно умереть! Ведь для него это был особый вечер - он играл роль волхва в любительском спектакле.
Я ободряюще улыбнулся.
- Комиссар что-то говорил мне о любительском спектакле, но если честно, я не совсем в курсе...
Добрая женщина тут же поспешила меня просветить.
- Дело в том, что "Сады Семирамиды" оказывают поддержку реабилитационному центру, на базе которого не так давно открылся театральный кружок. Наш Пьеро сразу же туда записался. И вот вчера у них была премьера. Пьеро звал меня, даже приносил пригласительные билеты, но я отказалась - мой муж как раз сегодня на работе, а я, признаться, очень не люблю одна возвращаться домой в поздний час. И вот, сами видите, какая злая ирония: мне все-таки пришлось на ночь глядя ехать сюда для того, чтобы увидеть....
Мадам Лево не договорила, горестно всхлипнув.
- Господи, а ведь если бы мой Филипп сегодня был бы свободен, мы вместе отправились бы на спектакль на нашей машине, и тогда, возможно, бедняга Пьеро остался бы жив! Ведь он от кого-то отчаянно убегал! До сих пор у меня в ушах его задыхающийся голос: "Здесь такое творится!.. Бог мой!.."...
Она подняла на меня глаза, безутешно всхлипнув.
- Знаете, мсье Муар, наш Пьеро был великим безбожником, всегда добродушно подсмеивался над христианскими обычаями да праздниками, даже над своей ролью волхва. Что же там такое произошло, что в последние минуты собственной жизни он вдруг вспомнил бога?..
Она прижала обе руки к груди. Я произнес успокаивающую речь на тему "все проходит, пройдет и это", ободряюще потрепал добрую женщину по плечу, простился с ней и поспешил в свой номер в отеле. Сразу по прибытии я попытался в очередной раз созвониться с Соней, но на этот раз все попытки оказались безуспешными - любимая упорно не отвечала на мои бесконечно длинные звонки. Как говорится, кто не успел, тот опоздал.
С тоской сердечной я лег спать и до самого утра следующего дня о бедняге Пьеро не вспоминал.
Глава 3. Три волхва
Я самый что ни на есть обычный человек, в общем и целом довольный своей жизнью, но с особой ностальгией вспоминающий волшебные годы детства, связанные со счастливо-бесконечными летними каникулами в деревне. Практически каждое лето мы с младшей сестрой Ольгой непременно проводили в деревне у бабули Вари, купаясь на речке, объедаясь бабулиной щедрой выпечкой и с восторгом слушая ее рассуждения за жизнь да присказки.
"Мы живем, как будто сочиняем свою чудесную сказку - сами себе выдумщики! - говорила она, энергично вымешивая на столе белоснежный ком упругого теста. - Потому и жить надо с радостью и верой в лучшее, не хмуриться да не злобиться. Во что веришь, то и получаешь! Говорю вам: мы сами притягиваем к себе все чудеса да диковины нашей жизни!"
Эти слова припомнились мне, как только я проснулся в сумраке утра следующего дня. На календаре было восемнадцатое декабря, на часах - семь "с копейками"; в спальной номера царили тишина и легкий полумрак, мебель и обстановка слабо прорисовывались от чуть посветлевшего квадрата окна. Я лежал на спине и, не торопясь открыть глаза, улыбался, вновь слыша лукавый голос бабули и обещая самому себе строго следовать ее наказам.
" Да разве мало вокруг нас разного дивного да хорошего? Какие пирог и вкусные и душистые , а на лесной поляне цвет ы глаз радуют, а земляника какая сладкая! А как славно пить крепкий чай или по горяч ему песоч ку бродить босичком или ледяной снежок с ладони слизывать... Всего хорошего и не перечислишь! Главное - замечать все это да не забывать благодар ить небеса "