Вот, что я не могу понять: в качестве извинения здесь прозвучало, что мы должны были снять этот фильм во время войны, что он мог помочь в работе для нужд фронта. Если это было сделано для того, чтобы обмануть американцев, чтобы показать американцам Россию лучше, чем она есть на самом деле, то подобный шаг вполне сравним с теорией нацистской элиты – избранная группа интеллектуалов или других лидеров скармливает людям ложь для их же блага. Я не думаю, что это американский способ доносить информацию до людей. Мы не должны обманывать людей никогда, ни в военное время, ни в мирное. Если мы хотели польстить русским, то я не вижу, как можно польстить русским, говоря, что мы дураки. До чего мы дошли с таким подходом, вы можете видеть сейчас. Результаты вы можете видеть прямо сейчас. Если мы выпускаем подобный фильм, как нашу версию того, что творится в России, что они об этом подумают. Мы не заслужим ничьей дружбы. Мы заслужим только их презрение, и вы знаете, что русские так и реагируют.
Моя точка зрения на фильм такова: я полностью верю мистеру Мейеру, когда он говорит, что он не делал коммунистический фильм. В его оправдание я должна сказать, что, просматривая картину, я отметила, что были предприняты усилия не допустить в нее пропаганду. Я верю, что он пытался не допустить в нее пропаганду, но кошмар в том, что идейная беспечность, непонимание того, что простая демонстрация этакого счастливого существования в стране рабства и страха ужасна, потому что это и есть пропаганда. Вы сообщаете людям, что жить в тоталитарной стране нормально.
Я бы хотела заметить, что ничто на земле не оправдывает рабства. Неважно, на войне или в мирное время вы не можете оправдывать рабство. Вы не можете говорить людям, что жить под игом нормально, и что каждый там счастлив. Если вы сомневаетесь, я просто задам вам один вопрос. Вообразите, что дело происходит в нацистской Германии. Кто-то написал сценарий милой романтической истории со счастливыми людьми под музыку Вагнера. Что вы скажете тогда, это пропаганда или нет, если вы знаете, какова была жизнь в Германии, и что за концлагеря там существовали? Вы никогда бы не посмели поместить подобную счастливую любовную историю в Германию, и по тем же самым причинам, вы не должны помещать ее в Россию.
М-р Стриплинг: У меня больше нет вопросов, мистер председатель.
Председатель: Мистер Вуд?
М-р Вуд: Я уяснил, что ваша личная критика фильма основывается на том, что условия, показанные в ней, являются перебором по сравнению с существовавшими в России на момент его сьемки, верно?
Мисс Рэнд: Вы сказали: перебором?
М-р Вуд: Да.
Мисс Рэнд: Фильм показывает людей...
М-р Вуд: Он показывает людей в России в лучших экономических и социальных условиях, чем на самом деле.
Мисс Рэнд: Верно.
М-р Вуд: И таким образом у среднего зрителя создается впечатление, что они лучше могли противостоять германской агрессии, чем делали это на самом деле?
Мисс Рэнд: В фильме этого нет. О войне в нем упоминается, но она особо не показывается.
М-р Вуд: Хорошо, я полагаю, вы помните из истории – вернемся к середине первой мировой войны, когда Россия тоже была нашим союзником против того же противника, с которым мы боролись и сейчас, и они были разбиты. Если бы остатки их соединений повернулись против нас, то это немало бы затянуло первую мировую, не так ли?
Мисс Рэнд: Мне так не кажется.
М-р Вуд: Не кажется?
Мисс Рэнд: Нет.
М-р Вуд: Как вы думаете, то, что мы поддерживали Россию в войне в тот момент, когда снимался фильм, шло нам на пользу или нет?
Мисс Рэнд: Это не имеет ничего общего с обсуждаемой темой.
М-р Вуд: Что ж...
Мисс Рэнд: Но если вы хотите слышать мой ответ, я могу ответить, но мне потребуется немало времени, чтобы сказать, что я думаю по поводу того, должны мы были или нет брать Россию в союзники в этой войне. Я могу, но сколько времени вы мне дадите?
М-р Вуд: Ладно, скажите, это затянуло бы войну, по крайней мере, рассматривая тот случай, если бы они были побеждены?
Мисс Рэнд: Я не могу ответить ни да ни нет, пока вы не дадите мне времени на длинную речь.
М-р Вуд: Но ведь существует достаточно серьезная вероятность, что мы бы тогда не выиграли войну вообще?
Мисс Рэнд: Я не знаю. С другой стороны, мы могли бы гораздо лучше использовать лендлизную поддержку, которую посылали им, для собственного блага.
М-р Вуд: Но в то время...
Мисс Рэнд: Я не знаю. Это вопрос.
М-р Вуд: Мы снабжали Россию всем лендлизным оборудованием, которое только могла произвести наша промышленность, не так ли?
Мисс Рэнд: Верно.
М-р Вуд: И продолжали делать это?
Мисс Рэнд: Я не знаю, было ли это решение мудрым вообще. Но если вы хотите обсудить мои военные взгляды – я не эксперт, но я попытаюсь...