***
Утро встретило меня, на радость, светлым днем и солнцем. Хорошая погода – это редкость в таком тусклом городишке. Голова неприятно покалывала, похмелье привычно мешало полностью ощущать приятность начала дня. В приоткрытое окошко влетал мягкий морозный ветер, занавески тепло светились от солнца. Я привстал, чтобы прикрыть форточку, благо, кровать прямо под окном находится, иначе бы просто не хватило сил подняться. И тут в потемках своей пропившейся памяти я припомнил, что не открывал окна на ночь. Руки задрожали, а сердце неприятно кольнуло. Последнее время я часто забываю, что творится перед сном, ибо я всегда засыпаю в отключке и практически не владею собой в состоянии алкогольной прокачки. Но это зловещее зеркало явно мне что-то навеевает. В квартире уже больше полугода поселилась мертвая пустота, я могу отличить саму ауру, когда меня посещали гости. Здесь явно что-то было. Нечто холодное, практически ледяное и безумно одинокое. Может, это я сам? Взглянув на себя в зеркале, я, насколько это было возможно, пригладил волосы, которые никогда не выглядели так, как мне это было нужно, а с утра и подавно. И тут я наткнулся на отпечаток ладони на зеркале. Четкое очертание каждого пальца. Картинка в голове нарисовалась сама собой, и я в ужасе отпрыгнул назад подальше от этого предмета. Я увидел саму смерть в нём. На прикроватной тумбочке нащупал стеклянную пепельницу, которую забыл один из любовников, так как сам я не курю, и с силой сжал ее в ладони. «Если ты там, то я уничтожу тебя. Что бы ты ни было. Тебе не жить», - с этими словами я бросил пепельницу прямо в зеркало. Оно разлетелось на миллион мелких осколков по всей квартире. Один из осколков срикошетил об мою скулу и оставил глубокую царапину на ней. «Я не боюсь тебя». Сам не понял, когда я успел так позорно разревется. Мне кажется, я просто схожу с ума. Истерика разрывает горло и мне больно глотать даже собственные слёзы. Когда я успел таким стать? В приступе бешенства я начал крушить всё на своем пути: пострадали стулья и письменный стол. Добравшись до картин, я мигом разрушил половину моей коллекции, первым делом те, которые больше всего походила на образ Кристофера. Хватит себя мучить, хватит мучить бедного умершего парня. Его давно нет, но я никак не могу с этим смириться. Тут в руки попадает одна из последних моих работ. На деревянном квадрате красками был набросок, который так и не стал полноценным шедевром. Я так и не успел его закончить, а он бесследно исчез из моей жизни. Отложил работу в сторону, её я не трону. Жаль, что теперь я никогда не смогу окончить портрет, эта картина была бы особенной, ведь в ней не было никакого намёка на моего первого возлюбленного. Я никогда не скучал по этому взбалмошному мальчугану, я понял его желание сбежать от меня подальше, притом, что сам его нередко гнал от себя. Я не искал Колина и не интересовался его жизнью у бывших его коллег по работе. Отпустив Уорда раз и навсегда, я не смею тянуть его за шею вновь в свое логово. Но теперь, глядя на этот эскиз, в самых потаенных уголках своего сознания, на самом краешке сердца, я понимаю, что он любил меня так, как я этого не заслуживал. Он принимал меня таким молчаливым и нервным, он делал все, что пожелает мое тело, не потому что он был шлюхой, как я думал, а только от большой и чистой любви.
Взяв в руки мобильный, в списке контактов я отыскал номер, который не набирал уже почти год. Трясущимися от волнения руками я нажимаю кнопку вызова и нервно подношу сотовый к уху. Наверняка, поменял номер, но попытка не пытка. Возможно, он мой единственный шанс обрести нормальную жизнь.
Меня зовут Нил Айви, возможно, мне стоит попробовать.
========== Часть 10 ==========
Звук грома где-то за горизонтом заставил меня вздрогнуть от испуга. Я осознала, что задремала прямо на широком подоконнике, облокотившись лбом о стекло. Холодный дождь хлестал прямо через приоткрытую форточку, от чего волосы стали влажными и липли к шее. Поспешила закрыть окно, а крупные капли пластичными змейками потекли по стеклу. Погода портилась с каждым днем, уже вовсю разгуливал декабрьский морозный ветер, который поднимал пыль с поверхности зданий и дорог, затем кружил ее по всему городу. Небо, будто фиолетовый матовый натяжной потолок, дышало свежей влагой.
Захватив со шкафчика фен, я направилась в ванную, чтобы подсушить уже порядком растрепанную копну влажных волос. Из зеркала на меня смотрела красивая девушка с блестящими выкрашенными черными волосами, алыми тонкими губами и с немного потекшей тушью на глазах, так даже красиво. Придает некой готичности образу.
Оглянувшись на дверную трещину, я вспомнила вчерашние события: страшная ссора, нож в руке Джо и пострадавшая дверь, которую он выбил, когда я пряталась в ванной. Повернувшись обратно к зеркалу, я тяжело вздохнула и заправила выбившуюся прядь назад за ухо. Постоянные ссоры больше не волновали меня, они стали слишком частыми, чтобы к ним привыкнуть. Жить с тираном сложно, но если закрыть рот, много готовить и почаще улыбаться, то вполне возможно.
Меня зовут Клэр Сантьяго, мне 25 лет, я беременна от богатого, но ужасного человека. Я была слишком молода и неопытна, когда мы познакомились в одном из баров Орегона. Вылетело из памяти, как именно это произошло, помню только пару больших карих глаз, которые впились в меня и буравили целый вечер. Под конец мы, естественно, покинули помещение вместе, изрядно напившись и не переставая зажиматься на каждом углу. Он сразу предложил мне остаться у него, это была сильная страсть, которая граничила с потерей рассудка, я поняла, что влюбилась и вляпалась по самые уши. Я чувствовала себя защищенной как никогда. Рядом с опытным мужчиной, который был старше, мне было так спокойно и хорошо. Он содержал меня, я ни в чем себе не отказывала. Он накупил мне кучу ярких тряпок, которые я так любила, водил в самые дорогие рестораны и возил по всему миру, нашептывая, что я его маленькая девочка.
Еще в школе я привыкла находиться в центре внимания, постоянное пускание слюны в мою сторону стало привычной реакцией окружающих парней. Вот только они меня никак не интересовали. Я всегда знала, что достойна большего, достойна лучшего мужчины гораздо старше себя. Возможно, я была не права. Но кого бы не ослепило золото, когда тебе его подсовывают под самый нос?
Всё чаще я начала замечать, как Джо куда-то собирался на ночь, или вообще не приходил в дом сутками напролет. Он никогда не позволял мне лезть в его дела, и как только я собиралась узнать о его похождениях, меня тут же затыкали. Мне сразу напоминали, кто я такая, и указывали на дверь, если меня что-то не устраивало. При этом не забывая упомянуть, какая я была до него: малолетняя дура из протухшего городка, без цента в кармане. Вначале я слепо ему верила, полагала, что он мой спаситель и единственное светлое в моей скучной жизни, но я прогорела, как бабочка на свету.
Мой «принц» оказался деспотичным ублюдком, который бьет свою беременную сожительницу. Я больше не нервничаю, как раньше. Любая ссора – это просто пустяк. Единственное, что меня беспокоит, - это мой малыш. Я очень боюсь за его жизнь и здоровье. А еще больше переживаю о его генах.
***
Когда он открыл глаза, то понял, что очутился в замкнутом помещении, в большой пустой комнате. Или это и была его комната, только без мебели? Знакомые окна, двери, те же рисунки на стене и больше ничего. Но куда всё исчезло? Он стоял абсолютно нагой посреди комнаты, на голой плитке, переминаясь с ноги на ногу. Непонятно откуда веяло ледяным ветром, будто это чье-то ледяное дыхание прямо на продрогшей коже парня. Захотелось кричать, но крик получился беззвучным, будто ему отрезали язык. Внезапно из-под холодного кафеля начали прорастать густые ветки, которые обволакивали ноги испуганного ребенка. Мальчик увидел, как на одной из стен вырисовывается лес, словно невидимый художник рисует свою огромную картину. Сплошным ковром сплелись ветви и начали прорастать по всей комнатушке страшными колючими стрелами. Потолок разрывали разряды молнии, ее мигающий свет серебрил кустарники и деревья-великаны, чьи вершины почти упирались в запачканное тучами небо. По всей комнате витал прелый аромат растительности и смолы.