«Хоть бы пронесло, хоть бы пронесло», как мантру снова и снова повторял я, напряжённо вглядываясь в тёмную неровную дыру, окружённую клубящимися струями полупрозрачного сизого дымка, слегка подсвечиваемого отсветами огня и периодическими красными вспышками.
И снова этот шорох. За туманной дымкой в проёме появилось тёмное пятно. Послышался фырк, ещё один, и тень исчезла, а затем меня пробрала дрожь от последовавшего низкого вибрирующего рыка, пробирающего до костей. Видимо, обладателю этого милого голоска не понравился запах дыма и гари, что похоже, пропитал тут всё насквозь. Хорошо, что я не чую запахов. И не дышу так, как человек, иначе уже задохнулся бы или как минимум выдал себя кашлем. Я по-прежнему не шевелился, распластавшись и даже частично размазавшись о поверхность металла стены.
Снова появилась огромная лапа.
На этот раз её обладатель решил не церемониться, поэтому бил и крошил материал окна, пока не выломал кусок метра в три в поперечнике.
«Хорошо хоть не додумался сюда огнём шмальнуть... Стоп, огнём? Откуда взялся огонь, это ж явно животное, у него же не может быть огнемёта? А кто тогда этот огнемётчик?» - я старался отвлечься от страха, поэтому размышлять на более-менее отвлечённые темы.
Чувствуя свою беспомощность в настоящий момент, мне хотелось оказаться отсюда как можно дальше или хотя бы иметь возможность защититься. Первый вариант сейчас явно невыполним. Из этой консервной банки только один выход в дыру, что сейчас проделывает неведомый зверь. А защититься мне нечем. Шах и мат?
«Остаётся лишь надеяться, что мной всё же побрезгают или я вообще ядовитый», пытался успокоить себя я.
Между тем, монстр закончил выламывать дыру и неторопливо вплыл внутрь моего узилища. Точнее, тут поместилась только его голова, которую он сильно пригнул вниз параллельно полу, чтобы пролезть, грудь и передние лапы. Теперь я мог рассмотреть эту животину подробнее.
Во-первых, голова. Похожая на собачью узкая морда, уши, чуть прищуренные глаза... отсвечивающие красным светом. И это точно не были отблески аварийного огонька. Но даже не это привлекло моё внимание. На голове создания росли рога.
«Серьёзно? на миг удивление даже чуть подвинуло страх. Рогатая собака?»
Да, точно. Рога располагались на верхней части черепа, между небольшими ушами и чуть ближе к морде. Они были прямыми, гладкими, толстыми у основания и сужавшимися до острия в конце. Рога изгибались плавной дугой назад и вниз, образуя полукруг и расходились в стороны от оси морды под углом, градусов в 40-45. Судя по всему, эти рога скорее таран, как у баранов, чем колющее оружие. Пасть была чуть приоткрыта, поэтому я разглядел ярко-красный (кажется) язык и внушительные клыки. В общем, странная голова странной собаки. Но было бы не так стрёмно, если бы она не была такой ОГРОМНОЙ! Наверное, раз в пять больше, чем у крупной овчарки. Вернее, добермана. Чья морда, видимо, послужила прототипом этой образине. Как и мощное, мускулистое тело. Были видны перекатывающиеся под шкурой бугры мышц.
Лапы теперь тоже были довольно хорошо различимы. Внизу на каждой лапе, ближе к пальцам, было что-то вроде костяного наруча. Наверное, псина им и била стекло, поэтому не порезалась об острые осколки. А ещё на груди был странной формы костяной нарост, от которого дальше вдоль шеи шли костяные же полосы, образуя такой вот странный «ошейник». Я его не сразу заметил из-за наклонённой головы, а увидев, сначала и принял за какое-то висящее украшение на ошейнике. Потому что форма нароста чем-то напоминала звериный череп. Шесть, покрывающая голову, лапы и грудь была короткой и гладкой, лишь в некоторых местах немного взъерошена, тёмного цвета, опять не понять точно, какого. Также, мне показалось, что видимая часть тела зверя, вместе с головой, источают очень слабую тёмную дымку с проблесками рыжего. Хотя, может мне мерещится и это просто дым, которого теперь полно внутри моего узилища. А ещё я ощутил... нечто странное внутри себя, когда глядел на этот кошмарик. Что-то внутри меня требовала совершить некое действие, какое-то усилие, чтобы я смог... что? Не пойму, не могу понять. Но это важно, безумно важно, я чувствовал.
Между тем, зверюга пролезла в дыру ещё немного и остановилась, приникнув к полу и внимательно осматриваясь и принюхиваясь. При этом она забавно морщилась и тихо отфыркивалась, видимо, дым был довольно едким и неприятным для тонкого собачьего нюха. На морде появилось недоумённое выражение. Которое быстро перешло в обиженное. «Надо же, животное а такая богатая мимика,» - удивился я, продолжая внимательно наблюдать за каждым движением этого адского создания.
Судя по тому, что взгляд псины прошёлся по всему периметру «лифта», но даже не задержался на мне, я не привлёк его внимание как что-то интересное. Или съедобное. Ещё раз фыркнув и проворчав-прорычав нечто похожее на «хом, хоум, аумм», пёсик наконец свалил, пятясь назад из дыры и скрываясь в дымных сумерках видневшегося в проломе коридора. Послышался удаляющийся цокот когтей. А я, наконец, расслабился. Да уж, как бы я не храбрился, но мне было безумно страшно. Страх, такой страх, который может испытать обычный городской житель, пойдя на выходных в лес на шашлычок и неожиданно столкнувшись нос к носу с медведем. Или стаей волков. Страх, что вводит в ступор, пробивает всё тело холодным потом и неконтролируемой дрожью. Когда наружу всплывают древние инстинкты, оставшиеся нам от диких предков, что взрывается в этот момент паническими мыслями и лишь одним стремлением: бежать! Бежать как можно быстрее!
Но мне-то бежать было некуда. И включились другие инстинкты: спрятаться, стать незаметным, притвориться мёртвым, чтобы не быть интересным хищнику.
Видимо, мне повезло.
Выждав для верности минут десять, но, так и не услышав возвращающего цокота когтей или других подозрительных звуков, я решил, что везение не ограничилось что тем, что я остался цел и невредим. Ведь пёсик любезно вскрыл мой карцер, и я смогу отсюда, наконец, выйти. Надеюсь, за пределами этого помещения мне будет везти и впредь. Иначе... Нет, не думать, не думать! Всё будет хорошо.
Ну, вперёд, к свободе!
Глава 4
Я осторожно подполз к дыре. Пол был в осколках битого стекла, часть их была оплавлена, но мне, с моим желеобразным телом ничего не сделалось. В смысле, обрезаться было затруднительно. Да и сами осколки уже успели значительно остыть, передав энергию жара металлическому полу. Ха, по тёплому полу даже ползать приятнее.
Я поравнялся с краями дыры и выглянул наружу. Влево и вправо уходил широкий как проспект коридор. Потолок был метрах в десяти надо мной. На нём виднелись ряды осветительных панелей, сейчас не работающих. На противоположной от меня стене, почти напротив дыры, из которой я сейчас осматриваюсь, метрах в четырёх от пола, периодически включался и выключался тот самый красный источник света, что освещал мою невольную камеру заключения. Это был индикатор какого-то прибора, висящего на стене.
Изогнувшись верхней частью тела и для надёжности зацепившись или, скорее, прилипнув выращенным щупальцем за край стекла, я выглянул из дыры дальше в пространство коридора, осмотрев его правую и левую стороны. Правый конец коридора заканчивался тупиком. В его центральной части, на стене на высоте чуть больше шести метров, был ряд приборов, подозрительно напоминавших терминалы. По крайней мере, те плоские штуки точно была мониторами. Немного сильно повреждённым правда, но не суть. А ещё выше висел один здоровенный экран. Вот только меня напрягало, что размеры терминалов, да и высота, на которой они размещались, предполагала, что за ними будут работать великаны. Правда, терзают меня смутные сомнения... по поводу моего нынешнего размера. Если они верны, я сейчас ростом с небольшую кошку. Тогда все несуразицы с габаритами лишь от моего субъективного восприятия, которое неосознанно пытается соотнести размеры объектов с точки зрения человека. Ну да, разум-то у меня по-прежнему человеческий. И память тоже, ведь я прекрасно помню... помню...