Песенка смолкла, солдат прибавил шагу, по плитам тротуара быстрее и громче застучали его подкованные сапоги. До казармы было недалеко.
Гражина прикрыла окно.
— Не дымите больше, — попросила она.
Но курить было уже нечего. Мартин, собрав окурки, свернул из газеты большую козью ножку и пустил ее по кругу, как в былые времена трубку мира.
И тогда началась самая важная часть собрания. Кто-то запел, и все тихими голосами стали подтягивать. Пели сначала «Мазурку каторжан», потом песни, сложенные в тюрьмах санации, звучащие как рифмованные речи на митинге, и, наконец, мало кому еще известные в то время красноармейские песни.
«Дан приказ: ему на запад…» — тихо пел Стах, ему вторила Дорота.
Потом Дорота читала на память отрывки из поэмы Броневского о Парижской коммуне. Читала искренне, без декламаторских ухищрений. «Генерал Галифе»… — злобно шипел ее голос.
«Слишком много пафоса, — подумал Юрек, — не хватает простоты».
Под утро пришел сон. Спали вповалку, как спят на вокзалах во время эвакуации.
Ушли все вместе, как только дворник в накинутом на плечи полушубке открыл ворота и скрылся в свою нору, шлепая туфлями.
Вышли на улицу, щуря воспаленные от недосыпания глаза. Эта ночь запомнилась всем надолго.
Они сидели в кустах на православном кладбище, в яме, устланной прошлогодней листвой, и без энтузиазма играли в шестьдесят шесть, чтоб оправдать свое пребывание в этом месте. Ветки набухли, предвещая близкое появление листьев.
Явился Петрик, назвал пароль, из кармана его пальто, как договорились заранее, торчал «Новый варшавский курьер». Он сел и весело заговорил:
— Ага, значит, ты Бартек. Хорошо. Итак, имею честь представиться: ваш командир. Очень бы хотелось с гордостью рассказать о вас в будущем своим детям, но это уж от вас зависит, — думаю, вы оправдаете мои надежды. То, что ваша боевая подготовка оставляет желать лучшего, мне ясно. Опыта у вас нет никакого. Солдат — это тоже профессия. Приобретение навыков — вопрос времени и любви к своему делу. В сложившейся ситуации отсутствие любви заменяется необходимостью. Лучшим из вас будет самый отважный, тот, у кого не дрогнет сердце в решающий момент, кто сумеет сохранить ясность мысли и принять решение в любой обстановке, какой бы безнадежной она ни казалась… Впрочем, безнадежных положений не бывает. Назовите свои клички. Как вы себя называете? Клички будут вас обязывать. Если будет необходимо сменить кличку, мы вас оповестим. Начнем с тебя, дорогуша, — указал он на Яцека Шерментовского, который до сих пор не придумал себе кличку.
— Пусть будет Дорогуша, — тихо сказал Яцек.
— Суковатый… Бартек… — писал Петрик твердым карандашом на папиросной бумаге.
— Так. Пустыми разговорами заниматься не будем. Оружие у вас есть. Знаю. «Вис» и маузер. Нужно, чтобы оружие как можно скорее заговорило. Как хранятся у вас пистолеты? Чтобы никакой сырости, подвал тоже не годится. Гестаповцы чаще всего ищут оружие как раз в подвалах. С ума посходили с этими подвалами. Не жалейте масла. Но это не значит, что пистолеты должны плавать в масле, как попчики. Особенно следите за стволом. Если пистолет носите в кармане, вытряхните из кармана пыль. После стрельбы ствол надо прочистить, чтоб блестел как зеркало, смазать маслом, на следующий день опять прочистить и чуть-чуть смазать. Перед боем протереть досуха. Партизан — это не значит браконьер. Оружие досталось нам слишком дорогой ценой.
Петрик склонил голову набок и обвел присутствующих внимательным взглядом. Он сидел, охватив руками согнутое колено, и слегка покачивался всем телом.
— На будущей неделе пойдем на «полотно». Парализовать коммуникации — наша главная задача. Борьба не прекращается. Несколько дней назад у нас сорвалась боевая операция. Баншуц задержал парней с миной, когда те вышли к железной дороге. Я их прикрывал. Пришлось убить баншуца и его собаку. Мы взяли автомат «бергман» и подзорную трубу. Этот идиот носил морскую подзорную трубу… времен Колумба.
— Это был Горбун? — спросил Стах, который слышал, как рабочие обсуждали этот случай на фабрике.
— Да, Горбун. Пятьсот спекулянтов помолились за мое здоровье, — рассмеялся Петрик. — Так. Контакт буду с вами поддерживать через Суковатого, адрес его я знаю. Вернее, не знаю, а помню зрительно. Старайтесь не запоминать названий улиц и номера домов. Запоминайте зрительно, так безопаснее. Со мной связь держите через Александру или, если дело будет срочное, через Стройного. — Петрик еще раз с головы до ног оглядел ребят. Взгляд его задержался на ногах Стаха, обутых в полученные по талонам стоптанные ботинки на деревянной подметке.