— Я сам, сам…
Стою оглушенный. Слезы текут по лицу. В глазах рябит. Почти все восемьсот ранбольных уже во дворе лагеря. И вдруг я увидел, как несколько человек начали спускаться к лощине.
— Там мины! — закричал я. — Заминировано! Мины! Мины!
И это были первые мои слова после контузии, слова свободного человека, за которым оставался сорокадвухдневный кошмар фашистского плена.
Недели две находились на контрольном пункте, и нас отправили в Мурманск.
Здесь мы с Сашей Фоминым пережили большое горе. В госпитале умер наш товарищ Александр Яруш.
После стольких мучений и страданий, перенесенных в плену, было обидно и несправедливо умирать у своих. Врачи оказались бессильными что-либо сделать, хотя и боролись за его жизнь до конца.
Саша Фомин из Мурманска уехал долечиваться домой, а мои госпитальные мытарства только начинались…
«Гипс» мой снимали так. Вызвали сантехников с инструментами, повели меня в отдельную комнату, уложили на пол и слесарными ножовками резали трубы и зубилами скалывали бетон. Цемент оказался самой высокой марки, и за два месяца он набрал такую прочность, что со мною провозились целый день. Сантехники шутили:
— Если бы в тебя, Генка, угодил бронебойный снаряд, он разлетелся бы вдрызг.
Наконец сняли этот панцирь: осколки его были усеяны насекомыми. Куски выносили во двор и бросали в костер…
Скоро перевели меня в петрозаводский госпиталь, где и занялись моим «капитальным ремонтом».
Правое предплечье пришлось ломать, кости срослись неправильно. Сшили лучевой нерв, а затем уже наложили нормальный гипс. Очень долго не заживала рана на животе.
Прошло время, сняли гипс, а рука моя не действовала. Врачи вгоняли в нее иглы, а я не чувствовал боли. Решили делать еще одну операцию. Надо было освобождать лучевой нерв, который врос в костную мозоль.
Опять морока, и надолго. Но хороший уход, старания врачей и мои шестнадцать лет брали свое.
Я стал поправляться…
Весной 1945 года меня демобилизовали по состоянию здоровья. Я приехал в Москву и устроился на работу в Химках в Северном порту. Здесь узнал, что набирают специалистов для работы в освобожденные районы. Пришлось долго ходить по начальству и доказывать, что мне обязательно нужно быть там. У меня свои счеты с фашистами.
— Какой из тебя работник? У тебя же вторая группа инвалидности.
— Все равно я должен там быть.
Обратился в райком партии и добился своего. Нас направили в Германию, и здесь я встретил День Победы.
Демобилизовался окончательно из армии в июле 1945 года. Приехал в Уфу, где у мачехи дожидалась меня моя похоронка…
Вот и все. Ну а дальше — мирная жизнь…
Вот два письма Генри Николаевича из этой мирной жизни.
12.08.76 г., г. Уфа
Уважаемый Владимир Николаевич!
С нетерпением ждал Вашего письма и наконец вчера вечером, 11.08.76, получил. Я рад, что моя писанина понравилась Вам и что я не зря потрудился. Что Вас еще будет интересовать, какие вопросы, пожалуйста, напишите, я на них с удовольствием отвечу.
Планы насчет отпуска изменились, путевок не достали, и все с женой переиграли. Решили отдыхать «дикарями» в Ялте, погреть свои «мослы» на солнышке и покупаться в ласковом Черном море. Уже купили билеты… А неотложных дел и хлопот, связанных с отъездом, очень много.
Коротенько о себе. Работаю сейчас за нескольких человек, так как одна сотрудница ушла в декрет, двое товарищей в очередных отпусках и двое уволились с работы. Приходится самому и проектировать, и консультировать, и проверять работы. Да еще разные текущие дела. Выдохся страшно, скорее бы в отпуск. Здоровье нормальное, раскисать нельзя, если чуть поддамся, тогда пиши пропало, болезни замучают, нужно не поддаваться и стараться забывать о них.
Правда, временами раны беспокоят: то осколки вдруг начнут давать о себе знать, то контузия вылезает головными болями. Но я стараюсь не поддаваться и держу «хвост пистолетом», как говорят молодые сослуживцы.
Ну вот вроде пока и все.
До свидания!
12.11.76 г., г. Уфа
Здравствуйте, уважаемый Владимир Николаевич!
Получил от Вас поздравление с праздником, большое спасибо. Прошу извинить меня за то, что сразу не ответил. Заела текучка, командировки и т. п. Насчет моего рассказа, как его преподнести читателю, мне бы хотелось, чтобы он весь прошел, но это, видимо, во мне говорит эгоизм, так что Вы управляйтесь с ним так, как считаете нужным. У меня в этом деле опыта нет, так что, как говорится, Вам и карты в руки.