— Но разве монтаж несущего скелета седьмой орбитали не начался пару недель назад? — удивилась Аня.
— Начался, — помрачнел Сергей. — я, можно сказать, опоздал к началу работ.
— Почему вы опоздали?
— Да! Глупо вышло.
— Пожалуйста, расскажите, — попросила Аня.
Серый усмехнулся: — На подводной охоте руку вывихнул. Давно зажила, но разве врачей убедишь? Только позавчера, с горем пополам, дали добро на вылет, такие перестраховщики.
Мих пихнул друга в плечо: — Эй, а мне ты отвечать отказался.
— Стыдился, — объяснил Сергей не отрывая взгляд от подошедшей девчонки: — Пострадать на подводной охоте, в наше время, ещё надо умудриться. Глупо получилось.
Сергей покраснел. Мих успокаивающе похлопал друга по плечу. Аня протянула руку и убеждённо сказала: — Вы не волнуйтесь. С каждым могло случиться.
— Я знаю, — ответил Сергей, осторожно освобождая свою ладонь из мягкого плена её ладоней.
В зале ожидания раздался мелодичный звук. Мих посмотрел на табло. Вместо оставшегося до начала посадки времени, оно показывало «Конец регистрации. Начало посадки. Просьба зарегистрировавшихся пассажиров пройти ко второму выходу на взлётное поле и ожидать служебный транспорт».
Скучающие в зале ожидания пассажиры задвигались, вставая.
Пара длинных и, от того, выглядевших низкорослыми, вдобавок зелёных, будто гусеницы, мобилей довезла пассажиров от выхода на взлётное поле до стоящего на стартовой ферме «Сокола».
Распределявшая места бортпроводница уточнила: — Вы вместе?
— Вместе, — подтвердил Кирилл.
Противоперегрузочные ложементы были стандартными. Мих отказался от прослушивания кратких лекций по технике безопасности во время космического перелёта и о правилах пользования противоперегрузочными ложементами. Для того, чтобы отказаться от прослушивания лекций, пришлось пройти небольшой экзамен, ответить компьютеру на полтора десятка вопросов, среди которых затесалась парочка хитро составленных. Наверное, именно как раз для таких, кто один раз летал в пространство и на том основании считает себя матёрым пустотником. Ребята были профессиональным космонавтами, пусть и молодыми. Для них не предстояло сложности ответить на самые каверзные вопросы теста, и вскоре компьютер, признав поражение, разблокировал их ложементы.
Какое-то время они занимались предстартовыми процедурами. Закрепляли вещи и самих себя. Мих не поленился самостоятельно перепроверить запасы воды, воздуха и энергии в спасательной капсуле в которую превращался ложемент в случае катастрофы. Пусть всё дважды перепроверено работниками космопорта, но лично удостовериться перед вылетом в исправности оборудования — закон космоса.
Затем они, присмиревшие и притихшие, будто новички перед первым выходом в пространство, молча ждали пока остальные пассажиры прослушают лекции по технике безопасности и бортпроводники пройдут по рядам, проверяя, все ли правильно закрепились и не возникло ли проблем или вопросов у кого-то летящего в первый раз.
— Улетаю, — думал Мих, — улетаю с Земли. Скоро начнут предстартовый отсчёт, и прощай зелёная планета. Не навсегда, но надолго. Сколько раз я мечтал об этом дне, представлял его? Только ни разу не представлял, что вдруг буду так волноваться. А из-за чего волноваться? Не знаю. Человек всегда волнуется, когда надолго покидает свой дом в первый раз. Земля это мой дом? Не важно. Уходить следует хотя бы потому, что без ухода невозможно вернуться.
Пискнул закреплённый в держателе и подключенный к информационным системам пассажирского места личный коммуникатор. Мих развернул окошко входящего сообщения.
Писала старшая сестра Катька: — Удачного пути, Мишка! И не забудь привезти Лике кусочек астероида, как обещал.
— Спасибо, сестрёнка, — отписался Мих, — сижу в «Соколе», жду старта.
Тотчас пришло ответное сообщение от Катьки: — Волнуешься?
— Ещё чего, — написал Мих.