– И уязвимее, – пробормотала она. – Посмотрите вниз, милорд. Острыми могут быть не только слова.
Луциан послушался, поскольку в этот самый момент почувствовал, как что-то уперлось ему в живот. Опустив глаза, он увидел холодный блеск клинка и отметил, что рука женщины, сжимавшая нож, не дрожит. Мужчина замер.
– Где он у вас был?
Глава 4
Улыбка Сары стала озорной.
– В рукаве. Сегодняшняя мода на вечерние платья с длинными рукавами здорово упрощает жизнь. При мне всегда два ножа и три заколки для волос, которые заколками вовсе не являются. А шнур, на котором я ношу свой ридикюль, имеет отличную длину для гарроты. В моем арсенале есть и другое оружие, но я не стану о нем рассказывать. Вдруг понадобится.
– Кто научил вас пользоваться ножом? – Луциан был потрясен. – И гарротой? – Давление на живот в непосредственной близости от его мужского достоинства ослабело, и, когда мужчина снова опустил глаза, нож исчез.
– Моя мать. При индийском дворе леди учили сражаться. В случае проникновения врага в форт они были готовы защищаться и скорее умереть, чем попасть в плен и лишиться чести. Их честь находилась в их руках, вот в чем разница. – Сара улыбнулась. – Мои отец и брат тоже поучаствовали в моем образовании, хотя оба были англичане и желали сами защищать мою честь на дуэли.
– Надеюсь.
– Не будьте так напыщенны, милорд.
В зале снова заиграла музыка, и пары, сидевшие на террасе, отправились танцевать. Через некоторое время Луциан почувствовал, что они остались одни. Оглянувшись, он в этом убедился.
– Вы действительно считаете меня напыщенным? – обиженно вопросил он.
Сара кивнула, и ее волосы оказались близко к его лицу.
Луциан наклонился и поцеловал ее. Он уже давно убрал руки с перил, чтобы она могла отступить в сторону, если пожелает, закрыл глаза и целиком отдался наслаждению. Ее руки, в которых уже не было грозного оружия, обвили его плечи, а его руки переместились на более приятное место – женскую талию. Он ощутил восхитительный изгиб бедер и посоветовал себе не торопиться.
Сара была замужем, а значит, познала все чувственные удовольствия брачной постели. Это было ясно по ее откровенным поцелуям, по тому, как она приникла к нему. Целовать ее, прижимать к себе – это было воплощением его фантазий, которые он изо всех сил старался унять с того самого момента, как впервые увидел эту женщину. Точнее, это был первый акт его фантазий. Ему хотелось большего. Он желал получить ее всю, обнаженную, кричащую от страсти в его объятиях, в его постели.
Поцелуй Луциана был таким же восхитительным, каким она себе представляла, а его руки, обнимавшие ее, – сильными и нежными. Сара почувствовала пробежавшую по его мышцам дрожь и поняла, что он героически старается сдерживаться. Она могла быть довольна, поскольку совершенно правильно поняла этого человека. Он хотел ее, но он попросит желаемое и не будет настаивать, если получит отказ.
Разрешить поцелуй – это одно, но позволить ему понять, что желания заходят намного дальше – совсем другое. Ей потребовалось сделать над собой усилие, удивившее ее саму, чтобы отстранить Луциана. Очень уж хотелось продлить последнее мгновение близости.
Луциан моментально убрал руки и сделал шаг назад. К сожалению, на террасе было слишком темно, и она не смогла рассмотреть выражение его лица.
– Приношу свои извинения.
– Извинения? – Сара была искренне удивлена. – По-вашему, я должна была сопротивляться? Но ведь я хотела, чтобы ты меня поцеловал.
– Почему? – спросил он.
Сара поняла, что в этот момент свет фонаря падает прямо ей на лицо и Луциан внимательно его изучает.
– Потому что ты привлекательный мужчина, потому что меня уже давно никто не целовал, и, кроме того, я любопытна.
– Теперь твое любопытство удовлетворено? – сухо поинтересовался Луциан.
– Полностью. Спасибо.
Он слегка подвинулся, и теперь свет упал на нижнюю половину его лица. Сара заметила слабую улыбку на чувственных губах, которые только что ее целовали.
– И что дальше?
– Ничего. Я знаю, почему ты здесь инкогнито, и я знаю, как ты целуешься.
– Ты знаешь почему… Но откуда? – С его лица моментально исчезли все чувства, кроме страха.
– Просто Дот знает, что такое потерять ребенка.
Луциан с шумом втянул в себя воздух. Звук не заглушили даже бьющиеся о стену волны.
– Никто из нас не выдаст ее тайну. Не думаю, что кто-то еще догадается. Люди могут только обратить внимание на ее болезненную худобу и грусть. – Луциан промолчал, и Сара решила продолжить: – Маргарет повезло, что она может рассчитывать на твою поддержку.