ЩЕЛК!
Макс внезапно оказался на арене боевых действий Зестириса на выпускном экзамене Академии Альпинистов.
Сайрус Арчер был перед ним, и монстры окружили их.
Наемница вернула Макса к попытке переворота.
Момент, когда его новая, лучшая жизнь оказалась под угрозой.
Гогочущий смех эхом отозвался в ложной памяти.
“Это были мы еще тогда, - прошипела мама. - Оркестровка из - за кулис. Если бы только тебя убили! Если бы только мы убили тебя тогда...”
Максу было все равно.
Пока старуха говорила, он изо всех сил старался не ухмыляться.
Он не хотел давать ей понять, что это воспоминание тоже не работает против него.
Он этого не сделал, потому что таков был его план с самого начала.
Он подговорил старуху манипулировать им таким образом.
Он хотел вернуться к этому воспоминанию.
Она послала его туда, где у него была сумка альпиниста.
Он не стал терять времени.
Он материализовал глазное устройство Цезаря и надел его на голову.
Он махнул рукой и сказал: “Бабушка Сайонара!”
71
Макс включил мощь техники маны Цезаря.
Специальная стеклянная линза смогла прорваться сквозь туман иллюзии, открыв фрагмент фрагментированного ландшафта сновидения, открывающего арену Цезаря.
Реальность.
Он видел трибуны, людей, которые смотрели в замешательстве, а Макс, вероятно, просто стоял там, дрожа и ничего не делая.
Пятно было похоже на шрам, разорванный между мирами.
Портал.
Макс бросился к ней и прыгнул.
Он задохнулся, когда истинная реальность вернулась в реальность, возбуждая все его чувства.
Он поднял руки и уставился на свои дрожащие пальцы.
Толпа взволнованно загудела.
Они должны понять, что он вырвался из иллюзии.
Он, вероятно, стоял неподвижно бог знает сколько времени, что даже самый легкий жест поднятия рук сигнализировал им о перемене в битве.
Затем он сжал кулаки.
Он избежал иллюзии.
Второй раз кесарево сечение не сработает.
Теперь у него был только один шанс.
Одна секунда, чтобы выиграть.
Он должен был этим воспользоваться.
* * *
Мать нахмурилась и поморщилась, глядя на человеческого мальчика, стоящего напротив нее на ринге.
Мальчик держал глаза закрытыми, а ноги на полу, как и в прошлый раз.
“Неужели ты действительно думаешь, что сможешь так легко избавиться от моих иллюзий?” - усмехнулась она.
Этот мальчик действительно был дураком.
Неужели он забыл о гнетущей природе ее способностей? Она позволила ему поиграть со своей стратегией с закрытыми глазами ради забавы, но она могла подключиться к каждому из его чувств. Это был всего лишь вопрос выбора когда она хотела втянуть его обратно в реальность, созданную ею самой.
Она включила свою черту и увидела, как глаза мальчика остекленели, когда она завладела его разумом.
Эта черта характера позволяла ей шагать между реальностью и иллюзиями.
Когда мальчик снова оказался в ловушке, она шагнула в иллюзию и увидела мальчика, окруженного пурпурным царством, плачущего в агонии.
“Глупый мальчишка, - усмехнулась она. - Ты действительно думал, что сможешь сбежать от меня? К-ранкер, не меньше.”
Мальчик уже кричал.
Ей это удалось.
Она сломала его.
Теперь, когда он знал, что у него нет выхода, она наконец расколола его.
Она материализовалась во сне и сделала медленный шаг навстречу психологически разрушенному молодому человеку.
“Ты действительно жалок, - сказала она. - Не знаю, что мой коллега в вас находит. Мы послали бы за тобой еще убийц, но как только она узнала о первой паре, напавшей на тебя в пустынном царстве, она заставила нас остановиться.”
Она маниакально хихикнула, подходя ближе к парню, корчащемуся на полу.
“Но в конце концов тебя и твоих товарищей по команде не оказалось ни здесь, ни там, - сказала женщина. - Вы не были нашей целью. Все здесь были такими, включая этого чертова самодовольного башенного бога, на которого все равняются. Ну что ж, как только я избавлюсь от тебя, мы сможем наконец достичь наших целей, проведя слишком много времени в этом ужасном отвратительном месте.”
Теперь она стояла над мальчиком.
“Не волнуйся,” усмехнулась она. - Я позабочусь о том, чтобы твои маленькие друзья умерли не так мучительно, как ты. только только.”
Затем она схватила швейную иглу и вонзила ее в мальчика, лежащего на земле.
“Я заставила тебя сойти с ума, - выдохнула она, снова и снова нанося удары ножом. - Но свою любимую пытку я приберег напоследок. Повторная смерть.”
Она захихикала, снова и снова нанося удар мальчику.
Но потом она замолчала, как будто что-то было не так.