Книжник отвернулся от окна, и полуденное солнце, на мгновение смазав черты лица, осветило его уже разгладившимся, со всё теми же чёрными кругами, делающими учителя похожим на панду.
Лави едва сдержался от того, чтобы хмыкнуть при мысли, что Книжнику явно нравится это прозвище, иначе бы давно перестал так ходить. Или он просто делает вид, что какие-то клички его совсем не беспокоят?
Лави прошёл в комнату, пересекая её всего за пару шагов, и, не церемонясь, упал в кресло, тут же проваливаясь спиной в тесные, жестоковатые объятия. Специфическая мебель.
— Аллен, — негромко произнёс молодой рыжий юноша с чёрной повязкой на правом глазу, давая понять, что уже настраивается на нужный лад. Да и времени для настроя ему не надо было, он уже отлично привык к этой нехитрой процедуре: Книжник даёт ему не только встретиться с новым человеком, но и сразиться с ним бок о боком, расположить его к себе или напротив, и после этого Лави рассказывал ему то, что он смог выяснить, заметить и просто почувствовать. Первичные намётки личностей их союзников были необходимы, конечно, но Лави так же помнил, что Уолкер представляет собой очень интересного Книжникам персонажа под названием «Разрушитель времени». Лави не совсем верил в то объяснение, которое Книжник дал Комуи, дескать Разрушитель времени может оказаться убийцей Тысячелетнего Графа, но тот факт, что Уолкер не на шутку заинтересовал Старика, был верным.
А потому и ему приходилось с особой тщательностью наблюдать за этим мальчишкой, при этом не выдавать себя, не скатываясь к примитивной лжи.
— Первое впечатление — двоякое. С одной стороны, милый, воспитанный мальчишка — ну, в определённой степени воспитанный — с нерастерянным задором, но и затаившейся осторожностью внутри. Как будто есть некий момент, сбивающий с толку. Но, как уже говорилось, — положителен и хорош. С одной стороны. С другой стороны, и я не уверен, что это правда…. Лжив до самого своего основания.
Лави умолк, давая своему учителю проанализировать эти слова до самого конца и дожидаясь хоть какой-то реакции. Книжник едва заметно кивнул.
— Ну, получается, что сначала я на него смотрел, смотрел и осознал, что все его улыбочки и вся его обходительность и дружелюбность что-то вроде вороха актёрских масок. Даже успел подивиться, решил, что он намеренно всех за нос водит, даже подумал, что, может быть, мальчишка в каком сговоре с Кроссом, и они оба какие-то свои дела крутят, а потому… Потом я увидел его в поезде во время игры и вдруг понял, что... что это всё может оказаться не масками. Может быть, мне просто показалось. Ему в принципе обе личности подходят.
— А ты уверен, что настоящая личность у него лишь одна?
— Ну, он же не психически больной, — пожал плечами юный книжник, улыбаясь.
— Не знаю, не знаю, — Книжник, довольно улыбнувшись чему-то, покачал головой, — что-то люди у тебя однобокие получаются какие-то.
— Нормальные люди, — тихонько пробурчал Лави.
Но Книжник вновь его услышал и сухо рассмеялся.
— Ладно. Зато ты поднял мне настроение. Что-то ещё?
Лави понял, что сбился и забыл, что точно должен сейчас рассказывать.
— Хм, боевые навыки довольно, опять же, неоднозначные..
— Да наш Аллен Уолкер практически мистер двуличье!
— Нет. Просто сражается он хорошо, ощущается опыт. Отточенные рефлексы присутствуют, неплохо ориентируется, но в то же время он ведь только на первом задании узнал о существовании акума второго уровня и вообще как будто не бывал на реальных миссиях. Знания у него отрывочные и подготовка тоже странная, но это уже причуды воспитательной программы Кросса, насколько я успел понять. К тому же, похоже, раньше он никогда так долго чистой силой не сражался, по крайней мере, она у него после боя болит, а теперь вон вообще, едва не разваливается. Даже не знаю, можно ли это объяснить простой усталостью?
— Паразитический тип чистой силы встречается довольно редко.
— Ну да. Может, это и нормально. К тому же он, кажется, не совсем привык к изменениям в форме его руки, да и вообще… Эта форма меня настораживает, какая-то уж очень странная, да ещё и меняющаяся… В общем, боевой навык неплох. Очевидных несостыковок в рассказах о Генерале Кроссе и его жизни до прихода в Орден не было. Имеется неплохой личный мотив быть преданным этой войне, да ещё и личные счёты к Тысячелетнему Графу. Просто находка, вот уж лично к нему счёты у экзорцистов бывают очень редко.
— У него и история особенная.
— Да уж, это создание акума. Ума не приложу, почему Граф тогда не убил его?
Книжник сцепил руки в замок и поднял взгляд к потолку, всем своим видом выражая недовольство. Видно, он и сам не раз задавал этот вопрос себе, но никак не мог дойти до ответа.
— Мы можем только догадываться о его мотивах. Возможно, мотивов и не было вовсе, и Граф не остался наблюдать за убийством Аллена его приёмным отцом, хотя это уже совсем не в его стиле.
— А возможно, Аллен лжёт и в сговоре он как раз таки с Графом.
— Это тоже возможно, но тебе лучше поостеречься подобных громких заявлений.
Лави умолк, и стыд ожёг его щёки. И тут же пришло сознание, что стыдиться ему нечего, ведь он книжник и должен судить объективно, а вероятность того, что Аллен заслан Ноями, всё же существовала. Но почему ему неуютно лишь от осознания того, что он заподозрил союзника? Это ведь в порядке вещей.
Книжники не доверяют никому, и считать, что сторона, за которую они выступают в войне, получит от них всю необходимую для победы информацию — обманывать себя самым ужасным образом.
Книжники лжецы.
Впрочем, люди тоже лжецы, и Уолкер может оказаться таким же.
Не стоит расслабляться.
— Как складываются его отношения с людьми?
— Неплохо. Пожалуй, он либо сам такой есть, либо нашёл такой стиль поведения, который заставляет всех симпатизировать ему. Ну, всех, кроме Канды, конечно, если брать в расчёт Орден. Но он в принципе умеет располагать к себе людей. И в то же время никого не желает подпускать к себе слишком близко. Неосознанно. Он слишком зациклен на своей цели и даже не думает о том, чтобы с кем-то дружить или строить какие бы то ни было отношения. Даже с Юу у него не вражда, а так, отмахивание друг от друга, если я верно понял. Аллен просто не желает оставаться в долгу, когда его оскорбляет Канда. В целом, произвёл на всех, кроме Канды, благоприятное впечатление, многие готовы так же спускать ему с рук мелкие промахи в виду его юного возраста и ранней седины, всё же жалость осталась в сердцах сотрудников Ордена. А Линали его, считай, как гусыня обходит и под своё крылышко пытается взять, — Лави позволил едва заметной усмешке скользнуть по его губам. — Она ведь будто поставила своей целью сделать каждого находящегося в Ордене своим другом, а Уолкер не совсем понимает, чего от него требуют и уж точно он не слишком хорош в общении с девушками.
— Можно подумать, ты, осёл, в этом приуспел со своими вечными «страйк»! — будто припечатал Книжник. Лави прямо ощутил, как его слова тяжёлой книженцией стукнули по голове. — А в воспитании Линали явный просчёт со стороны всех и каждого… Комуи уж слишком старался возместить возможный ущерб и решил превратить военную организацию в семью, где все друг другу рады и друг за друга держатся. Сам-то он понимает что к чему и в нужный момент умеет принимать и тяжёлые решения, а вот его сестра… Не важно. Она умеет смиряться с потерями, но всё равно, словно мотылёк, летящий на пламя, ничему не учится. Впрочем, сейчас мы обсуждаем не её. Что Уолкер думает об Ордене? Выяснил его впечатления?
— Судя по всему, стать настоящим экзорцистом было едва ли не его мечтой, с тех пор как его подобрал Кросс, а потому он в принципе рад, что наконец-то попал в Чёрный Орден. Рад тому, что его радушно приняли, кажется, детство сыграло свою роль, и он к подобному отношению не привык. Рад и тому, что отделался от Генерала Кросса, но это всем заметно, что он не слишком рад перспективе скорой встречи с учителем. Впрочем, ему любить Генерала и не за что.
— Однако тот ему действительно дорог… — Книжник прикусил губу и закрыл глаза, задумываясь над чем-то. — Да, Мариан Кросс. Хорошо. Кого-нибудь Аллен выделяет для себя?
— Не думаю. — Лави почесал макушку, ещё сильнее взлохмачивая волосы и едва ли не ставя их ёжиком. — Здравая позиция.