— И удобная.
— Для кого?
— Для нас.
— А разве не с друзей его мы могли бы узнать о нём побольше? Или мне занять место его друга и разузнать больше?
— Мне занять место, — Книжник рассмеялся, откидываясь на спинку своего, как успел заметить Лави, куда более удобного кресла с мягкими ручками. — А ты уже решил, что способен на это?
Лави тут же напрягся, вытягиваясь по струнке, будто слова старого учителя были вызовом.
— Не проявляй к нему слишком большой интерес и не переигрывай. В любом случае, даже если Хевласка решила, что он разрушитель времени, то это ещё ничего не значит.
— Это значит только то, что в этих словах можно узреть новый смысл, кроме озвученного вами для Комуи. Разрушитель Времени — это ведь не просто убийца Тысячелетнего Графа, ведь так?
Лави с разгорающейся надеждой вперил взгляд полный уверенности в верности своего решения в Книжника, надеясь, что вот сейчас ему раскроют эту сторону тайны.
— Никогда ни перед кем такого не говори. — Книжник спокойно вернулся к своей пиале, продолжая попивать чай не глубокими редким глотками и пристально следя за разочарованием, проступающим на лице ученика.
— Хорошо. Простите. — Не дорос ты ещё, Кролик, до подобного. Сиди, слушай и не смей и вида подавать, что ты вообще догадываешься о содержании некоторых секретных знаний.
А пока Лави сам себя мысленно пинал, Книжник отвёл взгляд, наблюдая за движением на улице. Вечером было особенно многолюдно и шумно, всего каких-то полтора года назад Лави ни за что не смог бы сосредоточиться на деле в таких условиях.
Похоже, он всё же меняется.
— Никакой новой информации о его прошлом так и не поступило?
Долго молчать не получилось. В голове возникало всё больше и больше вопросов, которые хотелось задать немедленно и все сразу, но подобное он позволял себе лишь в детстве, когда Книжник только забрал его к себе и всячески примеривался к его характеру, на первых порах не стараясь воспитывать, а просто наблюдая со стороны. Наверное, оценивал будущую профпригодность и масштабы предстоящих работ. А потом обращал на бедного ребёнка оковы дисциплины, лавины знаний и подгонял его постоянно плёткой требования.
— Всё то же. В детстве из-за обезображенной руки продали в цирк. Потом встретил там работающего клоуном Ману Уолкера, что стал ему приёмным отцом. После неудачного вызова акума попал уже в руки Кросса. — устало повторил Книжник в трёх предложениях пересказ детства. — С Алленом Уолкером и впрямь все не так уж и просто.
А вот последняя фраза звучала незапланированной.
— Только прислушайся — Аллен Уолкер, — старик тихо усмехается и раскладывает фамилию по частям, — У-ол-кер…
Как будто хочет что-то услышать в этих отдельных слогах, образующих общую фамилию, видимо, что-то означающую фамилию. Или хочет, чтобы что-то услышал Лави. Взгляд тёмных глаз в обрамлении глубоких, старческих морщин, неизбежных меток времени, был направлен в сторону напряжённого Лави. И Лави чувствовал себя отвратительно под этим оценивающим, задумчивым взглядом — точно так же Книжник смотрел на него в один знойный полдень, когда рыжеволосый мальчишка задыхался от жары, поминутно облизывал сухие губы, делая жажду лишь всё более невыносимой, и ожидал решения своего будущего учителя.
— Что? — Лави выдохнул, слегка приоткрыв губы, даже не до конца осознавая, что он вообще говорит. Просто тогда он задал точно такой же вопрос. Книжник улыбнулся ему и, кивнув, ответил: «Да, ты можешь пойти со мной».
Приговор на всю оставшуюся жизнь. Лави уже много раз успел пожалеть о том, что избрал путь книжника, но понимал, что все эти метания и неуверенность естественны. Что просто быть и не должно было.
Книжник вновь оценивал его, на сей раз решая, достоин ли он некой информации.
— Да, в данном случае фамилия может принести Аллену не мало проблем. Я удивлён тем, что Граф до сих пор не обратил на неё внимания, или же он предпочитает игнорировать?
— Игнорировать что? То, что Аллен — Уолкер? — пытаясь как следует выделить фамилию юного экзорциста, Лави кожей ощутил колебания и сомнения Старика. Он явно не мог решить, стоит ли его ученик такой информации, а Лави очень хотелось, чтобы его наконец-то оценили. Ну же, неужели всё это время он работал как будто в пустую? Конечно, он не должен стремиться к награде или похвале, но ведь должен был Панда уже осознать, что Лави достоин знать больше! Зачем иначе он отпускал столько таинственных намёков?
— Напомни мне, что ты знаешь о Четырнадцатом Ное?
Вот те раз! Шестерёнки в голове Лави тут же закрутились, зашелестели, заработали с новой силой, стараясь обойти все механизмы и извлечь имеющуюся информацию полностью, но её всё равно оказалось слишком мало.
— Предатель, в прошлом поколении уничтоживший почти всю семью Ноев и напавший даже на Тысячелетнего Графа. Если не ошибаюсь, он был убит как раз таки Графом. А что?
— То, что этот предатель носил ныне почти забытое имя, о знании которого тебе не следует распространяться нигде и никогда... — Книжник замолчал, убеждаясь в том, что Лави внимательно его слушает, оглянулся на дверь, хотя и отлично знал, что сейчас их просто невозможно подслушать, книжники владели приёмами, которые позволяли создавать все условия для надёжной доверительной беседы. — Его имя — Неа Уолкер. Младший брат Маны Уолкера.
— Вот чёрт… — выдохнул ошеломлённый Лави, в голове тут же закрутился вихрь мыслей и вопросов. Получалось, что этот Мана с вероятностью в девяносто процентов тоже был не самым обычным человеком, и его помешательство, основанное на том, что он на полном серьёзе говорил странные вещи и утверждал, что не помнит большую часть своей жизни, могло быть последствием разборок внутри семьи Ноя и того предательства Неа!!
Обиднее всего было то, что Старик явно знал больше, а догадки его могли быть и более того воплощением самой истины.
Лави был взбудоражен, но отлично видел, что Книжник не собирается больше произносить и слова по этой теме. Вместо этого он кивнул в окно.
— Линали с Алленом возвращаются, и, судя по их довольным лицам, они смогли напасть на след Генерала Кросса.
Лави снова кивнул, поднимаясь, и уже через пару минут оказался в окружении радостных товарищей, один из которых, что-то жуя, тыкал пальцем в недавно нарисованный, отдалённо напоминающий Кросса портрет, а другая уже нормально объясняла, что они и впрямь узнали, что Генерал останавливался у хозяйки местного борделя, которая была его последней любовницей.
Кто же знал, что именно она предоставит экзорцистам корабль, на котором они будут готовы отправиться в Эдо, но не успеют толком начать путь по воде, как снова попадут в передрягу, на сей раз столкнувшись с огромным количеством акума и Падшим…
От автора, о правом и левом
Книжники появились неспроста. Я не выделяла их среди персонажей, но у них будет важная роль в этой истории.
А ещё у автора едва не случился приступ, когда она не обнаружила своего фэндома в списке… Отвратные ощущения с этим Грэй-мен…
====== Глава 3. Ты ведь не Аллен Уолкер? ======
— Суман?
Туман внутри и снаружи, вихрь эмоций оседает вниз вместе с пылью и обломками того, что только пару минут назад было его решимостью. Но цель всё ещё перед ним, и, не поднимаясь с колен, неизвестно какими силами он медленно подползает вперёд, ещё ближе.
— Суман!
Ничего не происходит, ничего не меняется. И это так неправильно. Столько усилий, столько боли, столько раздирающего горло крика и отчаяния было вложено в эту попытку сохранить, помочь, удержать. И что же, всё напрасно? Суман не отзывался, и истина уже стояла у порога к сознанию Аллена Уолкера.
— Суман! Скажи что-нибудь!
Разве так оно должно было закончиться?
В нём больше не было жизни. Его душа уже была мертва. Или просто покинула тело, Аллен не был вполне уверен. Он просто знал, что это искорёженное тело человека теперь совсем пустое и безжизненное, что чёртова Чистая Сила всё же свершила свой суд над предателем. Суман Дарк, уже бывший экзорцист, уже его бывшее тело, пустое, обезображенное, измученное…
Так вот значит, чем берёт эта чистая сила.
Суман просто был человеком, которому было страшно, он просто пытался сбежать, попался не тому противнику и поспособствовал гибели других товарищей. Это преступление?