— Обстоятельство?
— Да, даже два.
— Ну, об одном из них я, пожалуй, могу догадаться. Не уверена, что вы легко припомните, когда в последний раз на этой улице случилось что-нибудь нуждающееся во вмешательстве полиции…
— А тот факт, что именно на этой улице находится офис моего знакомого детектива? Не удивлюсь, если пострадавший окажется вашим клиентом. Я прав?
— Как всегда.
— Как вы себя чувствуете? — Катлер подошел к полулежащему в большом мягком кресле Джиму Стонеру.
— Спасибо, комиссар, не могу сказать, что прекрасно, но все же лучше, чем мог бы после всего, что случилось.
— Вы не заметили, какой это был автомобиль? Может, хотя бы цвет…
— Темный! Он был темный… И… мне так кажется, большой, понимаете…
— Автомобиль был темно-синего цвета. — Я поспешила вмешаться в разговор, чтобы дать немного успокоиться Стонеру. Чувствовалось, что старик очень напуган, хотя держался он превосходно. Его состояние выдавали только взгляд и дрожащие руки.
— Может, вы и номер разглядели, коллега?
— Практически автомобиль только мелькнул, скрывшись за поворотом. Но мне показалось, что это был почтовый фургон.
— Почтовый? Очень может быть…
— У вас есть какая-то информация?
— Да, пожалуй, есть. Примерно полчаса назад недалеко отсюда был угнан почтовик. Водитель остановился на минутку, чтобы купить сигарет, а машину за эти несколько минут угнали, и что-то мне подсказывает, что ее очень скоро найдут. Кто же мог так хотеть вашей смерти? — Этот вопрос был уже обращен к пострадавшему.
— Не знаю… Врагов у меня нет. Да и откуда им взяться?..
— Скажите, а у вас есть завещание? — Я понимала некоторую бестактность своего вопроса, но надеялась, что меня поймут правильно.
— Завещание мы написали еще при жизни моей жены. Джудит была образованной женщиной, она разбиралась в делах, я привык во всем на нее полагаться… Да, собственно, что мне завещать? Разве что дом…
— И кому же вы завещаете его?
Старик вдруг задумался. Он выглядел совершенно растерянным, будто только сейчас заметил какую-то странность в событиях прошлого, неожиданно извлеченных из его памяти.
— Когда мы подписывали у нотариуса бумаги, я ведь не думал, что останусь вдовцом, — наконец заговорил он. — Все свое имущество я оставлял Джудит, а она, я думаю, мне…
— Вы что же, не знаете текста ее завещания? — удивилась я. — Но вас ведь должны были с ним ознакомить, хотя бы после смерти вашей жены.
— Да, так оно и было, но… — Чувствовалось, что какая-то мысль внезапно поразила Джима Стонера так, что он стал сомневаться, стоит ли ему сообщать нам остальную информацию.
— Так что же вы хотели сказать? — не выдержал затянувшейся паузы Катлер.
— Дело в том, что… Это я сейчас вспомнил, а тогда не обратил особого внимания… Конвертов-то было два! Один господин Шефнер открыл, а второй… Он мне сказал, что по распоряжению завещательницы, так он назвал мою Джудит, второй конверт можно будет вскрыть только после моей смерти… Но зачем? Странно…
Мой клиент пролежал в больнице значительно дольше, чем предполагал доктор, осмотревший его сразу после происшествия. И дело было не в сотрясении мозга, которого, к слову, у Стонера не нашли. В таком возрасте потрясения и переживания способны надолго выбить человека из колеи.
Мы с Дэвидом навестили его. Конечно, главная цель этого визита была связана с расследованием, но он так обрадовался нам, что я не решилась сразу заговорить о делах.
— Как вы себя чувствуете? — задала я вопрос, вполне естественный в этих обстоятельствах.
— Спасибо, уже значительно лучше, — заверил Стонер, хотя его вид совсем не подтверждал его слов.
Однако он искренне улыбался, что было уже неплохо. Мы поговорили о погоде, о ценах и даже о телевизионной передаче, которую я ни разу не видела. Тут на высоте оказался Дэвид, впрочем, профессия репортера светской хроники обязывала его быть в курсе всех телевизионных проектов.
— Возможно, вы уже скоро вернетесь домой, — решила я наконец повернуть разговор в нужную сторону.
— Доктор советует мне не спешить, но вы можете и без меня осмотреть дом, — удивительно точно понял мой вопрос Стонер. — Ключи у меня с собой.
Так что первый осмотр его дома мы провели с Дэвидом в отсутствие хозяина, но, разумеется, заручившись его разрешением.
Дом был, конечно, старый. Но при этом как снаружи, так и внутри он выглядел ухоженным и очень уютным. Такие дома привораживают своих хозяев. О них с грустью вспоминают, если приходится уехать надолго или тем более насовсем.