В кармане завибрировал телефон, в аккурат напоминая о важности сегодняшнего дня. Не мешкая, я пропустил весь монолог всезнающего старика и громко его перебил, вступительными извинениями в виде легкого удара Толика в лицо. От неожиданности мужик упал на пятую точку, сразу не соображая что происходит.
-Посиди немного, Толь, - миролюбиво блещу глазами, присаживаясь на корточки и осматривая рожу Анатолия, что итак меня неугомонно бесила, - Нормально, красавцем не будешь, но и до свадьбы заживет, - обтираю кулак о внутреннюю часть ладони, поднимаясь во весь рост и переключая внимание на Демьянова, что сидит как ни в чем не бывало, косо усмехаясь. Выдерживаю долгий наэлектризованный взгляд с Леонидом, а в конце, довольно улыбаясь, зову свою приму на завязку постановки:
- Каролина! – своим неожиданным зовом заставляю дернуться Толика и слегка напрячься Демьянова, что душистым маслом ложится мне на сердце.
Молчу, выдерживая накаляющую паузу и стеклянную мину, хотя в душе усмехаюсь – знаю как Ярем отреагировала на вылет чужого женского имени из моих уст. Так и вижу как её остренькие коготки впились в джинсовую ткань, а в голове клубом вьются ревнивые кобры. Моя пузатенькая маргаритка готова почесать когтики о мою физиономию6 попутно извиняясь за подобный фарс. Усмехаюсь, не выдержав этой милой драмы в своих мыслях. Черт, эта хитрая засранка изнежила меня своей лаской.
Вернувшись в мир древних иллюзий, я глубоко вдохнул и ощутил это горьковатую кислинку бушующего напряжения от которого становилось сложно дышать. Воздух становится тяжелым, подобно неразряженному азоту выращивая тем уровень напряжения. Но не для меня.
Каролина появляется эффектно: забросив канат в оконный проем, она заскочила в огромное помещение по Дюльферу и демонстративно прокатилась вокруг нас, при это щелкая гри-гри (механизм для скоростного спуска по верёвке).
-Что за прелесть? – расползаясь в плотоядной улыбке бросил Демьянов.
Приземление Каролины было мягким и грациозным, как и воздушная поступь, которой она приблизилась ко мне. Глаза девчонки обдали неким эмоциональным штурмом и я понял, что всё гладко не пройдёт. Что бы скрыть свою оплошность, Карол приблизилась и оставила мягкий поцелуй на моей щеке. Дрожащие ладони обхватили моё запястье, а безумный взгляд стал осознанным и каким-то щенячьим, словно она о чем-то жалела или просила, тогда я уже понимал, что добром это не кончиться.
-Приветики Зевс, - играючи Карол широко улыбается, пуская в меня всё те же эмоциональные помехи. Черт, они что-то задумала и прощается.
-Ты что же, решил шлюхами меня взять? – громкий смех Демьянов отрывает нас от молчаливого диалога, возвращая к первичному исходу, который , видимо, пройдет не так гладко как хотелось бы.
-Да нет, Леонид. Наоборот, - возвращаю расслабленную и довольную мину, слегка касаясь ключицы Каролины обхожу её, не отпуская глазами Демьянова, -Очень умную и изворотливую особу, -Зеленка словно входит в сценарий давая понять мне взглядом, что всё стабильно и широко улыбается, открыто радуясь комплименту. В этом вся она, маленький ангелок с вырезанными крыльями.
Леонид напряженно анализирует ситуацию и пытается понять какую игру я веду. Оглядывается по мере возможности своего кругозора, стараясь не выдать встревоженности и непонимания. Держит хлипкую ухмылку, мнимо воображая себя рулевым и не имея возможности просчитать варианты дальнейших ходов.
Расплываюсь в довольной улыбке, переводя взгляд на Карол и сразу ей киваю. Словно снаряд тишину разрывает пронизывающий до костей голосочек Зеленки.
-Мальчики?! -теперь я смотрю лишь на физиономию Леонида, наблюдая за градацией его эмоционального фона. Как самоуверенность перетекает в непонимание, дальше в неконтролируемую ярость, разливаясь тремором по конечностям и щедро усыпанным местам скопления нервных окончаний. Обреченность, новая усмешка, смирение, волна новой ярости, осознание безысходности и чистая ненависть.
Шуршание чужих шагов развеяло какие-либо сомнения, а реакция Леонида выложила всё на чистый лист, мерно его оскверняя, как и всё к чему прикасался этот человек.
-Виктор…-тяжелый отцовский выдох выбился из лёгких Демьянова старшего, развевая по воздуху стужу обид и сожалений, несовершенных разговоров и несбыточных надежд.