За всем этим мне открывается другая картина, что кроется в деревянной двери напротив места «Х». На ней прострелен замок, а значит это моя бездна. Делаю шаг и открываю, сразу вваливаясь внутрь и ощущая мерзкий озноб. Я пойду до конца.
Меня манит тёмный коридор, запихивающий за пазуху отблески фонарей, что остались на дождливой улице, а следом и меня. Я не боюсь, просто отдаюсь инстинктам и даю волю своему животному началу. Так бы сделал он, мой Зверь.
Руки содрогаются, кончики пальцев холодеют, ведь я уловила некий коктейль, который вернул меня в прошлое. Боль промчалась по кромке души, открывая давно зажившие раны, а к лицу подкатила кровь. Казалось, что на глаза хлынул слёзы, но они высохли. Они остались там, где я рыла землю и истошно орала.
Всё вокруг замирает, словно останавливая время и запечатлев меня в моменте. Два силуэта слились в едином теле, жадно маня к себе. Блеснули два диаманта, призывно маня к себе и погружая в происходящее. Мне стало не по себе. Казалось, что тьма сожрёт меня, не подавившись и сплетёт колье из моих костей. Тату оплетающие сильные руки промелькнули подобно тени прошлого и скрылись во тьме.
-Не может быть, - шепчу губами, делая шаг на встречу и сразу улавливаю движение впереди. На стуле сидит человек со светлыми глазами, весь в грязи и крови, умоляюще глядя на меня. Я уже знаю, что его ждет. Этот зверский след оставленный кровавыми отпечатками слишком явный. Неделями изучая почерки убийств в моей голове вечно всплывали картинки из прошлой жизни, старых дел. Я неминуемо возвращалась к моменту, когда увидела адское пламя в глазах самого Демона.
-Дьявол? – новый шепот, который разрывает тишину, а из тьмы выныривает родная рука с опасной бритвой и рассекает горло светлоглазому. Моё холодное тело опаляет горячий фонтан от неожиданности которого я вздрагиваю и покрываюсь мурашками. Следом поднимаю глаза выше руки и встречаюсь с дерзким оскалом и черными, как сама тьма, глазами. Он привел меня сюда сам. Всё это был он.
Дерзкий язык облизал клыки, наслаждаясь моей реакцией, а следом началось безумие: словно одновременно мы столкнули со стула окровавленное тело с замершими в моменте глазами и встретились губами. Нет, это был не поцелуй – агония. Жестокие терзания с укусами, которые сносят крышу, заставляют покинуть реальность. Руки на его плечах, шее, голове. Он тёплый, внутри течёт кровь, а его глаза выворачивают нутро, опаляют душу, раздирают шрамы и оживляют метку. Зверь впился в меня насмерть, больше не отпустит. Он изничтожил всех, кто нам угрожал, а тех кого не успел – ещё сотрет в порошок. Он высек на костях тех кто хотел нас убить смертельную метку…хотел убить, но не смог, ведь самого царя ада невозможно убить, он сам решает где его место и куда ему направить свой праведный гнев.
В ушах отбивает кровь, всё вокруг сливается в единую картину. Коктейль из эмоций покрывает моё нутро, медленно продираясь наружу и размазывая улыбку по лицу.
-Ты жив…, - шепчу, жадно кусая шею, плечи, лаская его тело и руки. А он меня, сжимает в своем черном омуте, всё сильнее вдавливая в себя, а следом тормозит и сковывает своим взглядом, проникает под кожу. Выворачивает на изнанку всё нутро, выдирает зажившие шрамы с лоскутами кожи и впивается туда своими ядовитыми клыками.Кусает меня за шею до бол, щенячьего визга, но я кайфую. Жажду его власти. Милости. Хочу утонуть в нем, быть его. Пусть он будет кем угодно и где, я уже стала частью его. Влилась в его вены вместе с обжигающей кровь, что неустанно бурлит и потоками оживляет вечный двигатель. Место где вся моя жизнь.
-Гонъюль, мен сени севем, - первое, что вылетает из уст, окрашенных уже моей кровью, самого Беса. Нутро не врало, ниточка не была оборвана. Он не был мёртв. Я чувствовала, но не верила. Ощущала его жизнь, что струилась по моим жилам, но решила поверить фактам. А верить стоит лишь инстинктам.
-Мен сени севем…,- вторю своему Дьяволу, всё глубже утопая в его тьме. Принимая его в себя.
Он разодрал на мне окровавленную ночнушку, поставил коленями на стул и ворвался внутрь. Подобно дикому зверю, что не пробовал на вкус еды, он вколачивался в меня, размазывая по спине капли крови, рыча и кусая за лопатки. А я извивалась подобно мартовской кошке, не сдерживаясь и не тая своих чувств. Мы слились воедино, стали целым и необратимым.
-Ты моя плоть и кровь. Соткана из меня, - рычал Зверь мне в ухо, прикусывая мочку и вознося до пика наслаждения.