"Да, со старыми привычками нужно расставаться, — думал Гордий, неторопливо шагая по набережной мимо больших хрустальных ваз с цветами, расставленных вдоль мраморного парапета. — Как. это ни мерзко, но придется менять манеры и речь, придется учиться лгать".
Весь этот день он бродил по городу — присматривался к людям, прислушивался к их разговорам. Увы, ни одного хоть чем-нибудь интересного лица, ни одной хоть сколько-нибудь интересной реплики! Пообедал в бесплатном уличном кафе для низших каст. Робот-официант, едва он сел, тут же поставил перед ним на подносе стандартный обед: суп, жареную баранину в соусе, сыр и бутылку красного сухого вина.
"Неужели нужно было свергать богов и устанавливать единое всепланетное государство, чтобы любой бродяга мог иметь бесплатный обед? — думал Гордий, запивая вином вкусное, свежеподжаренное мясо. — Нет, тут что-то не то… Материального изобилия можно было достигнуть и не уничтожая старых укладов. Просто мы недооценили животную основу в человеке и слишком переоценили духовную. И еще не учли такой страшной силы, как зависть…" Эти горькие мысли уже не раз тревожили Гордия за прошедшие месяцы. Эх, если бы можно было совершить обратное путешествие во времени и явиться из будущего мощным, непререкаемым авторитетом! Он бы рассказал тогда тупоголовым ортодоксам, во что обойдется их пренебрежительное отношение к материальной стороне жизни, какая страшная цена будет заплачена за то, чтобы на Астре появились бесплатные кафе. А восставшим слепым толпам он объяснил бы, что они отдают свои жизни не за потомков, а за существ без роду и племени, которым будет глубоко наплевать на них…
Три дня хождений по городу не принесли Гордию никаких результатов, зато на четвертый у него произошло знакомство, из-за которого пришлось прервать поиски. Получилось так. Он сидел на лавочке в сквере, в оживленном месте, и наблюдал за фланирующей публикой. Вдруг из глубины аллеи послышался резкий звук полицейской трещотки. Все, кто в этот момент находился на аллее, видели, как, пригибаясь и лавируя между людьми, бежал худой, взлохмаченный человек, а за ним, треща, как жук, и тоже лавируя, поспешал робот в фиолетовом фраке. "Будьте благоразумны, приятный господин, остановитесь", — говорил он при этом мерным металлическим голосом. Человек с вытаращенными глазами промчался мимо Гордия и, вильнув в сторону, полез через изгородь. Однако робот настиг его и стащил за ноги вниз. — Через минуту он уже волок назад по аллее свою кричащую и сопротивляющуюся жертву, талдыча: "Будьте благоразумны, приятный господин, будьте благоразумны…" "Приятный господин", однако, рвался из его рук и орал на весь сквер: "А-а, не хочу в Уютный, отпустите!" В один миг аллея опустела. Гуляющие попрятались за кустами и деревьями, наблюдая оттуда за разыгравшейся сценой. Когда оба четырехногой топчущейся растопыркой приблизились к скамейке, на которой сидел Гордий, задержанный зацепил ногой, как крючком, за край Скамейки и заорал, тараща через плечо на Гордия безумный глаз:
— Господин, вы из Элиты? Возьмите меня на поруки! Меня зовут Ухо Блинчик, я буду служить вам!
Гордию в его положении ни в коем случае не следовало вмешиваться, однако инстинкт оказался сильнее.
— Отпусти его! — приказал он роботу, вставая.
— Ваше имя и звание, приятный господин? — осведомился робот, останавливаясь и продолжая крепко держать нарушителя.
— Гор… Долговязый, — наобум сказал Гордий. — Я режиссер с телевидения.
Робот соображал не более двух—трех секунд.
— Это дезинформация, приятный господин. Такого режиссера не существует.
Гордий понял, что допустил оплошность, забыв, что все роботы имеют радиосвязь с центральным банком информации. На миг он растерялся, не зная, что отвечать.
— Вынужден задержать и вас, приятный господин, на предмет выяснения вашей личности, — сказал наблюдательный страж порядка. Это был конец! Времени на раздумье не оставалось. Молниеносным движением руки Гордий рванул манишку на груди робота и другой рукой выдернул предохранитель. Робот застыл, парализованный. Так же быстро Гордий вытащил из его виска блок памяти и спрятал в карман вместе с предохранителем.
— Скорее! — сказал он, хватая за руку ошеломленного арестанта…
Через несколько минут оба летели в воздушном такси подальше от опасного места. Ухо Блинчик потрясенно бормотал, глядя на Гордия с ужасом и восхищением, как на бога: