— Мы не знаем, обращался ли Хэммонд-Берк к другим торговцам и просил ли их оценить картину. — Декурси поглядел на перевязанный бечевкой сверток.
— Да нет же, знаем, — возразил Пайпер. — За последние несколько дней я выплатил кучу денег младшему персоналу фирм-конкурентов. Никто не интересовался ценами на Рафаэля. Разве что хозяин ездил в Париж, в чем я сомневаюсь. Наверное, это тоже стоило проверить.
— Возвращаясь к твоему первому вопросу, Уильям, — сказал Декурси, — я думаю, Хэммонд-Берк должен вполне ясно представлять себе, во сколько ему обойдется ремонт.
— Но он не знает, что это известно и нам, так?
— Ну и что? — откликнулся Декурси. — На его месте я в любом случае крепко подумал бы, прежде чем соглашаться на двадцать пять тысяч. Он может истратить их все, а ремонта не кончить. Представляешь — крышу снимут, а на то, чтобы положить новую, денег уже не останется!
— Так сколько бы ты предложил?
Декурси посмотрел в окно. Зеленые поля Уорикшира сменились длинными рядами пригородных коттеджей.
— Я предложил бы тридцать или тридцать пять тысяч — а может быть, даже и больше, для верности. Вот если бы намекнуть ему, что недостающие деньги можно будет раздобыть за счет продажи других картин…
— А у него еще есть картины, которые чего-то стоят? — поинтересовался Пайпер.
— Нет. Все остальное по сравнению с Рафаэлем уже сущая мелочь.
Пайпер глубоко задумался.
— Послушай, Эдмунд. А что, если мы найдем где-нибудь у него в доме другую картину? Такую, за которую можно будет выручить десятки тысяч?
Декурси рассмеялся. Он похлопал по стоящему рядом подлиннику Рафаэля.
— Ты хочешь сказать, что этому Хэммонд-Берку можно присвоить, фигурально говоря, четвертую звездочку?
— Именно так, Эдмунд. Хотя… сначала поговорим с ним, а потом решим. Не надо торопить события. Гляди-ка, приехали! Ради всего святого, поосторожнее с Рафаэлем. Не хватало еще уронить его. Тем более сейчас, когда на горизонте забрезжила четвертая звездочка!
Пауэрскорт и леди Люси рука об руку шагали по Пэлл-Мэлл на званый обед, который устраивала у себя на Сент-Джеймс-сквер его сестра. Последняя сплетня, распространившаяся в их семейном кругу, привела леди Люси в большое возбуждение.
— Это правда, что Уильям и Мэри Берки только что купили виллу под Антибом? Огромную виллу?
Мэри Берк была второй из трех сестер Пауэрскорта, вышедшей замуж за преуспевающего финансиста по имени Уильям Берк.
— Думаю, что правда, Люси, хотя у меня нет точных сведений относительно размеров этого приобретения.
— Ах, Фрэнсис, ты мало интересуешься своей семьей! Как ты думаешь, мы сможем поехать туда погостить?
— Уверен, что да. Но сомневаюсь, что тамошнее общество придется мне по вкусу. Я не имею ничего против разбогатевших бакалейщиков и людей, сколотивших миллионы на биржевых спекуляциях, просто они вряд ли будут для меня приятной компанией.
Они повернули за угол, к Сент-Джеймс-сквер.
— Когда ты состаришься, Фрэнсис, из тебя выйдет ужасный сноб, — пошутила леди Люси. — Мне придется возить тебя в кресле-каталке по Променад-дез-Англэ[9] и следить, чтобы с твоих коленей не сползал плед, а ты будешь брюзжать, что на Ривьере полно выскочек, а в Канне — нуворишей.
Пауэрскорт рассмеялся и сжал локоть жены.
— Я жду этого с нетерпением, честное слово.
Дом леди Розалинды Пембридж стоял на правой стороне Сент-Джеймс-сквер. Их уже отделяло от него лишь несколько шагов, но вдруг Пауэрскорт остановился как вкопанный.
— Люси! Ты не обидишься, если я приду чуть позже? Я должен кое-что сделать.
В устремленном на мужа взгляде леди Люси читалось возмущение, смешанное с нежностью.
— Надеюсь, ты не задержишься надолго? — с беспокойством спросила она. В ее памяти были еще свежи рассказы о том, как несколько лет тому назад Фрэнсис сбежал через кухню с торжественного ужина в Министерстве иностранных дел. Она отлично помнила, как он исчез из Ламбетского дворца, где устраивал прием архиепископ Кентерберийский, — тогда ей пришлось вести светскую беседу с супругой архиепископа, покуда Пауэрскорт не появился снова спустя несколько часов, когда прием давно уже кончился. Дела, загадочно объяснил он. Она в отчаянии огляделась вокруг. Может, Фрэнсис заметил здесь, на Сент-Джеймс-сквер, какого-нибудь старого армейского приятеля? Вдруг его ближайший товарищ Джонни Фицджеральд, недавно уехавший на отдых в Испанию, вернулся и теперь прячется вон за теми деревьями?
Когда ее муж зашагал на противоположную сторону площади, ее осенило. Вон он, ответ, — на углу! Библиотека! Может быть, Фрэнсису пора возвращать какие-то книги? Но он ведь не взял их с собой. Потом она вспомнила, как он рассказывал ей о встрече с близким другом покойного Кристофера Монтегю, Томасом Дженкинсом. Тот передал ему слова Монтегю о том, что его излюбленный уголок в Лондоне — читальня библиотеки на Сент-Джеймс-сквер.
Леди Люси провели в просторную гостиную на втором этаже. Розалинда, леди Пембридж, приветствовала ее с бьющей через край энергией.
— Люси, дорогая, я страшно рада тебя видеть! Как ваши детки? — Не успела леди Люси открыть рот, чтобы ответить, как в разговор вмешались, почти одновременно, две другие сестры ее мужа.
— А где Фрэнсис? — спросили Мэри Берк и Элеонора, самая младшая из сестер, вышедшая замуж за капитана флота родом откуда-то с запада.
— Фрэнсис? Он обещал догнать меня буквально через минуту, — сказала леди Люси, которая прекрасно знала: сестер Пауэрскорта хлебом не корми, дай только на него пожаловаться.
— Он опять исчез. Нет, вы подумайте! — выпалила Розалинда.
— Мне казалось, он уже вышел из детского возраста, — заметила Мэри, глядя на леди Люси так, словно после семи лет жизни в браке та могла бы обучить мужа лучшим манерам.
— Какой эгоизм! Это вполне в духе Фрэнсиса — взять и расстроить замечательный семейный обед, — сказала Элеонора.
— У него, должно быть, новое дело, — сказал Уильям Берк, который гораздо лучше сестер понимал, насколько трудной бывает порой работа Пауэрскорта. — Правильно, Люси?
— Да, — ответила леди Люси, благодарно улыбаясь Уильяму. — У него действительно новое дело. И пока он блуждает в кромешной тьме.
— Обед ждать не может, — повелительно заявила Розалинда. — Суп еще подождал бы, но не телятина. Как ты думаешь, Люси, Фрэнсис поспеет к супу?
— Уверена, что поспеет, — отважно заявила Люси. Однако в душе ее грызли сомнения.
Тем временем ее муж приблизился к стойке, которая окружала половину вестибюля Лондонской библиотеки. На стенах висели портреты Карлейля и Диккенса, ее основателей, а в больших деревянных шкафах хранились бесчисленные карточки с запечатленными на них сведениями о содержимом внутренних залов. Пауэрскорт спросил дежурного, нельзя ли ему поговорить с заведующим. Он уверил юношу, что он, лорд Фрэнсис Пауэрскорт, пользуется услугами библиотеки уже много лет. А с заведующим ему нужно обсудить один вопрос весьма деликатного свойства. Дежурный ответил, что Майкл Сток, заведующий, выйдет к нему через несколько минут. Пауэрскорт с тревогой глянул на часы: стол, должно быть, уже накрыли.
— Что я могу для вас сделать, лорд Пауэрскорт? — Сток оказался худощавым мужчиной средних лет с озабоченным выражением лица и в очень сильных очках. Время от времени он пощипывал свои небольшие усики.
— Я занимаюсь расследованием преступлений, мистер Сток, — начал Пауэрскорт. — В настоящее время я расследую обстоятельства смерти молодого человека по имени Кристофер Монтегю — он часто бывал в вашей библиотеке. Так вот, его убили. Наверное, вы читали об этом в газетах. Один его друг сказал мне, что он называл ваш читальный зал на втором этаже своим любимым местом в Лондоне.
— Я страшно расстроился, когда прочел о его смерти, — сказал Сток. — Мы послали на похороны венок от библиотеки. Мистера Монтегю очень любили все наши служащие.