Первый номер «Декадента» вышел 10 августа 1886 года. По мнению Бажю, эта газета должна была стать главным оружием в борьбе против буржуазии и способствовать социальному разобщению масс, демонстрируя «процесс старения и омертвения Муз». В общем, главная задача — разрушение. Но очень быстро, под влиянием Мориса де Плесси, главной идеей декадентства становится «стремление человечества к недостижимым вечным ценностям» — грандиозная задача, замечательное средство позабавиться.
В этом ярмарочном балагане литературных шутов Верлен выступал в роли любопытного зрителя. Он отказался от титула «Короля декадентов», которым некоторые пытались его увенчать. Он занимал странную позицию, ни отступая, ни делая шагов навстречу тем, кто превозносил его до небес. Сначала казалось, что он с ними заодно. «Декаданс — это гениально», «это находка, и она навсегда останется в истории литературы», — писал он в очерке о Бажю для очередного выпуска «Современных людей». Но в письмах и личных беседах он осмеивал догматические притязания этих молодых безумцев: «Сейчас, когда наконец на мое имя не падает тень ни парнасцев, ни декадентов… какое глупое слово…» — писал он Лепеллетье 13 декабря 1886 года. Позднее его высказывания против «декандентиков» и «символистиков» станут более враждебными. Но пока его вполне устраивало то восхищенное, смешанное со страхом отношение к нему, как к какому-то сказочному чудовищу, в которое он превратился в глазах людей из поэта полутонов и музыкальных нот. В марте 1886 года Лоран Тайад и Феликс Фенеон выпустили в свет «Малый телефонный справочник по литературе и искусству», где Верлен предстает как один из ярчайших гениев современности. «Судьба уготовила ему встречу с Рембо, затем развод и судебные разбирательства, и все это мы находим в его творчестве, и в поэзии, и в прозе. Как же он творит? Для этого надо смешать в строгих пропорциях хитрость, праздность и наивность». Его вероисповедание? «Он был последователем Марата, был атеистом, был коммунаром, но созерцательная жизнь преобразила его, он, как и все самые знаменитые святые, обратился в папскую веру». Его политические пристрастия? Политика его интересует мало, но когда он все же к ней обращается, то любит повторять: «В личности Наполеона I восхищение вызывает тот факт, что он был вдовцом»[518]. И наконец «он замечательный тунгус, пьяница и балагур, он впитал ароматы многих стран, темниц, церквей, таверн и барж».
Зачем опровергать, когда даже подобная публикация служит тому, чтобы его имя не ушло в забвение. Если хочешь возвыситься над толпой, не будь слишком требователен к материалу, из которого изготовлен пьедестал.
Среди молодых декадентов, его друзей, стоит особо отметить Фредерика-Огюста Казальса. Он сыграет важную роль в судьбе великого поэта на закате его жизни. Тогда ему шел двадцать первый год. Он родился в Париже в квартале Центрального Рынка. Отец его был портным, родом из Геро, а мать происходила из семьи дирижера в Страсбурге. Он рано увлекся музыкой, живописью и поэзией. Высокий, с немного резкими, но не грубыми чертами лица, курносым носом, живым взглядом из-под густых бровей и монокля и непослушной прядью волос, спадающей на лоб, он привлекал к себе внимание. В одежде предпочитал моду тридцатых годов (XIX века), носил редингот, жилет с золотыми или перламутровыми пуговицами, широкие гусарские панталоны. Зимой он нахлобучивал темную шляпу с широкими полями, летом — соломенную с белой лентой. «Милый Арлекин», — говорила о нем Рашильда.
Лучшего товарища, заботливого, открытого, преданного, шутника, но вовсе не злого, трудно было и пожелать. Декадент до мозга костей, он подписывал свои литературные зарисовки О. де КАдентЗАЛЬС. Они с Верленом быстро нашли общий язык и стали почти братьями. Жизнь немало потрепала обоих, но их сближало то, что и тот и другой смогли сохранить детскую веселость и жизнерадостность. Верлен, несмотря на свой возраст, душой был ненамного старше этого чуть повзрослевшего Гавроша.
Вскоре после их первой встречи, 4 сентября 1886 года, «Декадент» опубликовал шарж в стихах на Верлена, принадлежавший перу его нового друга: