Нужно действительно дойти до предела, чтобы решиться на такой шаг, как обращение к бывшей жене. Но он на самом деле уже жил только на те гроши, что удавалось выпросить. Г-н Гийо-Сионе, к которому он обратился, ответил ему резким отказом. Тогда, в июле 1887 года, он пишет длинное слезное письмо, в котором называет себя «несчастнейшим из нищих». У него нет ни одежды, ни белья, ни еды, ни крыши над головой. Его могут посадить за бродяжничество, когда он выйдет из больницы. Но это письмо не было отослано. По совету Эмиля Ле Брена он адресовал адвокату другое, более короткое и более сдержанное. Верлен недолго питал иллюзии. «Все равно, что стучаться в пещеру к Али-бабе…» — пишет он без тени надежды Лепеллетье 7 августа. Тогда же он получил ответ: «Я передал ваше письмо г-же Верлен, ныне Дельпорт. Она отвечает, что не может выслать вам деньги, так как у нее их нет. И она считает, что ее новый муж вовсе не обязан кормить вас». Разговор перешел на повышенные тона. Поль схватился за перо. «Я пишу вам в последний раз и радуюсь, что увидел наконец всю мерзость помыслов Матильды». Он сохранит эту переписку для сына, чтобы тот мог узнать, что на самом деле за фрукт его матушка. Он не просит содержать его, но требует того, на что имеет полное право, — увидеться с сыном. Его ненависть не знает границ. Именно тогда он написал свою знаменитую филиппику, вошедшую впоследствии в сборник «Счастье».
9 августа он вновь оказался в Венсенне. Осень уже давала о себе знать: розы в саду завяли, листья пожелтели, вечера стали холоднее. «Скучно, я перечитал все книги в библиотеке, узнаю по шелесту все деревья в саду перед психушкой, наслушался ужасных криков сумасшедших мужчин и женщин. Здесь так грустно. Темнеет. Мы, как обычно, уже поужинали»[538], — пишет он.
Единственным развлечением было выступление нестройного местного хора, голосившего «Возвращаясь с улицы», «Овернские солдаты» и «Отец, победа». Однажды в больнице вновь появился юноша, больной туберкулезом, с которым Верлен познакомился еще весной. Верлен был рад найти товарища по несчастью. Вдвоем, как сироты, они вновь гуляли по парку и беседовали, но ни тот ни другой не отваживались говорить о будущем, предпочитая жить в осеннем сегодня, предвестнике страшных зимних завтра.
Вместо двух недель Верлен оставался в больнице месяц, и дольше продлевать его пребывание там было невозможно. 9 сентября 1887 года пришел конец больничной жизни. Его отправили домой, то есть на улицу. «И вот, — пишет он, — прыжок в трясину, битва в камышах, почти гибель, меня затягивает, я тону в жестокой нищете»[539].
Ванье дал Полю немного денег, и тот смог снять комнату в гостинице «Арфа» в доме 6 по улице Арп близ площади Сен-Мишель. Грустное пристанище! Верлен недоедал, работа не двигалась. Встречаться ни с кем не хотелось, так как он стыдился своего положения. Болели нога и сердце, давал о себе знать перикардит. Только этого не хватало! Ванье дал понять, что тот не может постоянно торчать у него в конторе. И тогда Поль начал шататься по улицам. Лепеллетье пригласил его погостить в собственном деревенском домике в Бугивале. Поль отказался, но не решился признаться, что причина — отсутствие денег на железнодорожный билет. Служба социального обеспечения ему отказывала, все связи уже были использованы. Жизнь кончена. Осталось только сдохнуть в своей каморке. Приходилось теперь бороться с самим собой, чтобы не совершить самоубийство.
Ванье не оставлял его, но те гроши, которые он давал, сразу уходили на абсент, и от этого Верлену становилось только хуже.
И все же именно тогда он опять впутался в любовную историю. Мы бы не стали упоминать о ней, так как она была далеко не единственной, если бы этот роман не перерос в связь, продлившуюся семь лет. В сентябре 1887 года он познакомился с Филоменой Буден[540], известной также как Эстер.
Знакомство произошло в дешевом кабачке. Верлен заказал очередную порцию абсента. В соседней комнате играл аккордеон и танцевали. Вдруг дверь распахнулась, на пороге появилась молодая женщина лет тридцати и с резким северным акцентом воскликнула: «Боже, какая жара! Хозяин, воды!» Она была одета в блузку из джерси и юбку в небольшую складку. Лицо молодое, но довольно вульгарное.
540
О Филомене Буден должно быть известно гораздо больше: есть все основания полагать, что она тайно сотрудничала с полицией. Однако разыскания в архивах префектуры не дали результатов.