В ожидании ответа Поль вместе с женой поехал в Леклюз навестить Дюжарденов. Сельскую идиллию сменил фабричный пейзаж. Сахарный завод мог похвастаться только унылыми сооружениями, резервуарами и огромной трубой посередине — уменьшенным вариантом Вандомской Колонны. К счастью, рядом с домом был сад, в котором цвели розы и созревали персики, груши и виноград, а дальше начинался парк, где больше не являлся милый призрак… Библиотека была гораздо богаче, чем в Фампу. Здесь были собраны произведения Кине, Прудона и даже Шатобриана. Верлен наслаждался изысканными фруктами и изысканной литературой.
Когда визит подошел к концу, пришлось всерьез задуматься о возвращении, которое уже назначили на конец августа. Был объявлен ужин «Озорных чудаков», и Верлен с восторгом пообещал на нем присутствовать: осталось ли место сбора неизменным, подняли ли уже шумиху вокруг ожидаемого события газеты?
Поговаривали о возвращении в Париж издателя Пуле-Маласси — Лемерру прибавится хлопот. Верлен рассудил, что сейчас самое время заявить о себе. 13 августа он написал ему письмо и предложил сборник стихотворений «Побежденные», который в то время представлял собой лишь отдельные наброски, поскольку со дня свадьбы Поль почти ничего не писал. Затем он спрашивает о том, что его интересует более всего: «Мне кажется, что многие из моих старых друзей после майских событий относятся ко мне с некоторой неприязнью». Но он не виноват в том, что остался верен своим принципам, своему гражданскому долгу, своим «иллюзиям».
Сохранился ответ Лемерра: «Нужно выждать по меньшей мере год, прежде чем что-либо печатать. Необходимо, чтобы забылись все мелкие обиды, которые вы по неосторожности нанесли окружающим в последнее время». За этим следует золотое правило: «Изгоните из вашей жизни две вещи, Политику и Зависть, — тогда вы будете совершенным человеком»[177].
По крайней мере, Лемерр поступил честно. Что ж, Верлен навсегда отвернется от политики, а что до мелких обид, то любезным поведением можно все исправить. Он и вправду слишком ревниво относился к успехам некоторых своих собратьев по перу. Но все в конце концов уладится. А что до старины Лемерра, то он сам будет совершенным человеком, если согласится издать «Побежденных» и стимулировать продажу «Песни чистой любви», о которой еще никто ничего не знал.
Оставалось подумать о самом необходимом. О работе в мэрии, конечно же, не может быть и речи[178]. Однако будет ли он в безопасности по возвращении в Париж? Шарль де Сиври, который возглавлял оркестр в Нери-ле-Бен, был арестован и содержался в заключении в лагере Сатори близ Версаля[179]. Страхи Верлена снова ожили. Это новое потрясение в который раз подтвердило мудрость решения бежать из столицы. Он решил, что ему припомнят работу в мэрии, отчего снова впал в панику. Свой случай он считал гораздо более серьезным, чем у Сиври. На самом деле все было совсем иначе. Впоследствии выяснилось, что несчастный Сиври пал жертвой мести одной из бывших любовниц, которая, обозленная его женитьбой, донесла на него как на коммунара и в придачу жулика.
У Верлена прибавилось забот, необходимо было решить огромное количество срочных проблем: найти работу и жилье, возобновить поэтическую деятельность на Парнасе, найти настоящих друзей, проучить предателей и всерьез заняться «Побежденными»! Было решено, что первое время, по крайней мере до рождения младенца, Поль и Матильда будут жить на улице Николе. К счастью, г-н Моте пока оставался в Буэле, где предавался радостям охоты, — так почему же молодым и вправду не пожить в доме родителей хотя бы до конца года, а то и вовсе остаться с ними.
В первых числах августа, сразу по приезде, Поль побывал у Лемерра. Среди дожидавшейся его почты одно письмо особенно привлекло его внимание. На конверте стоял штемпель «Шарлевиль, департамент Арденны». Шарлевиль? Это мог быть только папаша Бретань! Он немедленно распечатал письмо, радуясь, что старый друг из Фампу еще не забыл его.
Глава VII
ВТОРЖЕНИЕ (конец августа 1871 — 7 июля 1872)
177
Письмо опубликовано Марселем Турнье в «Фигаро Литтерер» от 15 ноября 1958 года. Пишет Лемерр на следующий адрес (указанный Верленом): Аррас, улица Пе, дом 21, г-же Розе Деэ.
178
Поль не знал, что арестованный 11 июля глава префектуры Сены на допросе, среди чиновников, работавших на Коммуну — Кюссе, Берто, Андриё и Беро, — назвал также «г-на Верлена, младшего сотрудника в Муниципальном отделе».
179
Шарль де Сиври, находясь в заключении в Доксе (строение С, бригада 3), пишет родным 13 августа 1871 года: «Вот я, жив-здоров, лежу на традиционной в тюрьмах соломе, совсем отупел от всего этого. Я здесь уже целый месяц, и что-то наши дела совсем не спешат разбирать».