Через несколько часов учитель отпустил малышей по домам. Те убегали переполненные впечатлениями. А эльф с чеканным профилем прятал за улыбкой грустные мысли.
– Пройдет всего несколько лет, и вы начнете осознавать, что наши родственники достаточно многочисленны, чтобы выдержать любую войну. И поймете, что побывать в западных Лесах можно будет только по взаимному согласию. Если мы забудем вековую вражду и простим друг другу столетия безумия и братоубийства. Боюсь, что этого не дождемся ни я, ни ваши дети.
Эльф прошел к себе в дом и устроился в любимом кресле.
– Где же ты, моя лучшая ученица? Сумела ли ты проскользнуть незамеченной через пропеченные солнцем степи? Нашла ли укрытие в имперских землях? Как тяжело ждать от тебя ответ. Как тяжело слушать безмятежное пение птиц, ощущая незримую угрозу, наползающую из-за северных гор. Ждать, не имея возможности немедленно ответить.
Глэд с остервенением выдирал ноги из сыпучего песка. Шаг за шагом он пробивался за идущим впереди проводником.
Нежить разделилась. Пара скелетов оседлала недовольных лошадей и свернула чуть в сторону, стараясь увести за собой погоню. А остальной отряд сопровождал человека, взяв намного левее. Десяток в арьергарде долгое время маскировал оставленные следы, потом нагнал уходящих вперед. Отливающая белизной цепочка растянулась под набирающим силу солнцем, шагая след в след. Выбивающийся из сил Глэд еле успевал за неутомимо шагающим впереди воином. В одном из очередных песчаных распадков тот неожиданно остановился.
– Привал. Отдыхай.
Безглазый молча рухнул на песок, хватая ртом раскаленный воздух. Командир отряда замер рядом с ним и, как показалось Глэду, настороженно к чему-то прислушался.
– Плохо. Они нашли след.
Глэд попытался привстать, но скелет жестом успокоил его:
– Не все. Малая часть пошла по нашему следу. Не больше десятка.
– Когда они нас нагонят?
– Через час или чуть больше.
– Нам не оторваться без лошадей?
– Нет. Но ты успеешь оторваться от второго отряда, который умчался по ложному пути.
– Я? Я пойду дальше один?
– Да, брат. Мы слишком далеко ушли в пески. Мы умрем через пять-шесть часов. Или раньше, если будем сражаться. Мы не успеем вернуться к Источнику.
Глэд ошарашенно сел. В звенящей от жары голове с трудом укладывалось сказанное.
– Зачем вы пошли сюда, если знали о своей смерти?
– Ты говоришь странные вещи. Мы всегда следуем своей цели – охоте на мясо, оскверняющее своим присутствием наши земли. Все должны умереть. Никто не должен нарушать первозданный покой.
Безглазый схватился руками за голову, стараясь не сойти с ума в окружении застывших рядом с ним скелетов. Мертвецов, увешанных оружием и готовых покинуть этот мир еще раз, чтобы упокоиться навсегда.
– Но ведь я живой! По твоим словам – я ваш враг!
Командир отряда замолк на мгновение, потом тихо засмеялся. Спустя секунду захохотали остальные.
– Брат, у тебя отличное чувство юмора. Это такая редкость среди наших скал! Ты – и живой… – Скелет опустился на колени рядом с человеком. – Когда ты последний раз смотрел в свое отражение? Когда ты стал бояться замечать отблеск души в твоих глазницах? Зеленый отблеск, поддерживающий наши силы? Брат. Не говори глупостей. Ты покинул этот мир несколько месяцев назад. Мы слышали звук барабанов и танцевали вместе с тобой. И нашими братьями, минующими грань мира мертвых.
Глэд засипел. Мутные воспоминания той безумной ночи накатили зеленой волной, отозвались той страшной пляской, в которой ломалось тело и разрывалась на куски измученная душа.
– Брат. Мы слышали тебя тогда и услышали сейчас. Это очень странно – слышать стучащее сердце в груди одного из нас. Но ты – великий боец. И мы решили помочь тебе вернуться домой. Два отряда вышли тебе навстречу, готовые поддержать тебя в этом опасном пути. Мы прикроем тебя сейчас, а в трех часах далее в солончаках тебя ждет второй отряд. С ним ты дойдешь до предгорий.
Человек мрачно молчал. Минуту, другую. Потом поднял голову.
– Ты сказал, что преследователей немного и они в часе пути?
– Да.
– Пройдем еще с полчаса, подберем место. И организуем засаду.
– Тебе надо идти дальше.
– Да. Надо. Но после охоты. Не тебе одному суждено познать радость надвигающейся схватки.
Скелет медленно выпрямился и застыл, обдумывая сказанное. Потом кивнул.
– Дальше по тропе есть отличное место. Там и встретим преследователей. Заодно раздобудем тебе лошадей. С ними ты гарантированно оторвешься от любых преследователей.
Глэд с трудом поднялся и усмехнулся сквозь сжатые сведенные судорогой губы.
– Вперед. На месте засады я успею отдохнуть и допить тот глоток воды, что остался у меня во фляге.
Отряд снова вытянулся цепочкой и скрылся за барханами.
– Ваш чай, господин комендант.
Старый солдат аккуратно поставил на край стола потертый поднос с пузатым жестяным чайником, пиалой и сушеными фруктами в небольшой тарелке. Сидящий за столом мужчина рассеянно кивнул и снова углубился в чтение бумаг.
Его величество Солнцеликий всегда придерживался старого доброго принципа – разделяй и властвуй. Не давай никому слишком много власти и силы. Поддерживай стабильное равновесие интересов и тем убережешь свой трон от нежданных потрясений. Именно поэтому во всех крупных городах страны выстроили надежные крепости, в которых стояли хорошо вооруженные гарнизоны наемников. И именно поэтому в городах существовало самостоятельное городское ополчение, выполняющее ряд задач по защите спокойной городской жизни. А то, что вояки не выносят друг друга и в каждом городе исправно пишут доносы, – так это замечательно. Ни один промах или заговор не останутся незамеченными.
Вот и тут, на границе с Перешейком, какой год подряд один отряд наемников сменяет другой, олицетворяя собой незыблемость королевской власти и прикрывая проторенные караванные дороги от возможного удара с юга. Удара, который уже столетия представляет собой лишь мифическую угрозу.
Тамп, командир наемников Нарвела, отложил мятый грязный листок и налил себе дымящийся пахучий чай. Горячий чай – единственное спасение от навалившейся на город жары. Под таким солнцепеком даже тренировки отменили, разрешив солдатам отдыхать в обед. Но, несмотря на жару, щедро оплачиваемые люди незаметно несли и несли свои доклады. Как в Тараллеле, а затем в Малом Листе наладили производство бумаги, так даже последний оборванец старается добыть клочок и обязательно нацарапать что-нибудь для потомков.
Тамп размял затекшую шею и подошел к узкому окну-бойнице. Крепость оседлала один из холмов на восточной окраине города. Из ее узких окон открывался замечательный вид на пропеченные солнцем перепутанные кварталы внизу, на вольно текущую реку с переброшенными через нее мостами. На утопающие в зелени пригороды по обеим сторонам полноводной Зилы. И далекое марево раскаленного воздуха над южной степью, переходящей где-то за горизонтом в солончаки, а потом и пустыню. Пустыню, куда умчался хорошо вооруженный отряд ополченцев. Спрашивается, зачем это почти сотня людей ускакала сломя голову в пески?
Комендант крепости вернулся к столу, еще раз бросил взгляд на донесение соглядатая.
– Значит, мой заклятый друг Свайдл ищет убийцу, ради которого из столицы не поленился приехать специальный человек. Забавно, в последний раз такая суета была, когда я только получил место наемника. Если память не изменяет, тогда по всему королевству Зур искали шпиона, удачно выкравшего информацию об истинном положении дел на арсенальных складах его величества. В поисках особенно усердствовали те, кто успел разворовать часть припасов. Когда беглеца отловили, именно эти ушлые торговцы вместе с ним украсили виселицу. Интересно, что на этот раз уволок очередной пройдоха? Не иначе как стащил личные архивы главы Торговой гильдии.