— Вы не разочаруетесь во мне, Танака-сан, — ответил я, чуть поклонившись. — Ваш авторитет только вырастет в моих глазах. А узнав о проявленных вами доброте и участии, персонал отделения будет с еще большим прилежанием выполнять обязанности!
— Хотелось бы верить! — буркнул Танака, заметно, впрочем, смягчаясь. — Хорошо! Давайте ваше прошение об отпуске, я подпишу!
У выхода из кабинета я снова поклонился, услышав теплое «иттэирассяй» вместо безликого «саёнара»[9] и следующую фразу, уже обращенную к Такэо: «Да! И не забудьте на каждые четыре грамма вливаемой глюкозы назначить единицу инсулина!..» Я тихо прикрыл дверь. Еще одно важное дело было сделано.
Помимо аудиенции у Танаки, мне также было необходимо повидать Накано Табито — моего старого университетского товарища, и Ватабе Аико. Поколебавшись, я начал с медицинской сестры, благо, ее пост располагался на этом же этаже, лишь чуть дальше по коридору. На месте Аико не оказалось, я решил подождать и некоторое время провел у ее стола, от нечего делать рассматривая разграфленный лист, в который сестры переносили врачебные назначения из историй болезней. Состав пациентов почти не изменился — я обнаружил лишь три или четыре новые фамилии. Зато бросилось в глаза, что некоторые пациенты получают одновременно чуть не по десятку препаратов, большинство из которых хоть и безвредны, но притом и бесполезны. Впрочем, объяснение этому я нашел быстро: палаты этих больных вел интерн Такэо Сато, а полипрагмазия — лечение множеством лекарств — извечное свойство начинающих врачей, стремящихся ничего не упустить и все предупредить.
— О, доктор Гото! — сзади раздался радостный женский голос.
Я обернулся.
— Как поживаете, Аико?
— Лучше всех! — маленькая медсестра просто лучилась счастьем. — Вы уже вышли? А почему на утреннем обходе вас не было?
— Нет, — я покачал головой. — Танака-сан только что подписал мне трехнедельный отпуск, так что, в лучшем случае, выйду в Кикудзуки.
— Да? — оживление в ее глазах пропало. — А я уж обрадовалась… И почему в лучшем случае? А в худшем?
— Да нет, — теперь уже я смешался, — случайно оговорился. Конечно, в месяц хризантем я обязательно буду на работе — можете не волноваться!
— Хорошо, Гото-сан, — слабо улыбнулась Аико, и я впервые заметил, что не такая уж она и молоденькая — вон и у наружных уголков глаз проявились тонкие морщинки. — Мы будем ждать вас, с вами работать намного проще, чем с Миямото, или, тем более, с Оичи…
Мне вдруг почему-то захотелось пожать ей руку по-европейски, но я, конечно, не стал этого делать и лишь кивнул.
— До свиданья, Аико!
— До свиданья, доктор Гото!
Спускаясь в пульмонологию, я успокоился окончательно, если понятие «спокойствие» вообще применимо к описанию моего состояния. Но, как бы то ни было, Аико-тян[10] совершенно здорова и продолжает работать. Медосмотр мы проходили всем отделением в начале месяца, менее двух недель назад. Отводов никто не получил, следовательно, и симптоматики ни у кого не обнаруживалось. Тогда что же произошло? Не найдя готового решения, я остановился на межэтажной лестничной площадке, извлек из саквояжа перекидной блокнот и авторучку. Небрежной скорописью я стал заполнять лист, занося в него все запланированные к исполнению мероприятия.
«Табито. Договориться об оставлении вещей».
«Банк. Снять деньги, внести квартплату, вода, электричество».
«Магазин Дж. Эв. Остроконечные скальпели, иглы, зажимы-москиты, иглодержатели, бобина хлопковой нити № 10, лейкопластырь, бинты. Пипетки от гемометра Сали, камеры Бюркера, покровные стекла, краситель, фиксатор».
«Рис, сахар, сушеная морская капуста, соевый соус, маринованный имбирь, китайская капуста, сладкий картофель, васаби[11], соль, свежий минтай…» Симатта![12] Как это все готовить, ведь запах на полдома?
«…Чай, пара куриц, дюжина яиц, три кина[13] пшеничной муки, тофу, сакэ — два сё…» Или три? Трижды симатта! Даже не представляю, сколько мы с Юрико сможем выпить за двадцать дней заключения… Допустим, два го в сутки — это много? Нужно лишь поддерживать некий постоянный уровень алкоголя в крови, но при этом не напиваться до потери контроля над собой. А если не хватит? Берем три го в сутки, тогда за двадцать суток выходит шестьдесят го — целых шесть сё! Как это купить, как пронести в квартиру? В конце концов, как не стать алкоголиком после трех недель беспробудного пьянства? Ладно, с этим будем разбираться позже…
«Три или четыре шерстяных одеяла».
«Вызвать такси на восемь вечера».